– Друзья? Друзья! А взламывать чужую память во сне – так поступают друзья? А?

Поток отрезвил его от начинавшего в нем было действовать приворотного колдовства и он отбросил руку и голову "девушки своей мечты" и отступил от неё подальше.

– Да ты вообще не так все понял! – истерически закричала "розовая". – Мы просто хотели узнать твое прошлое, чтобы узнать, откуда в таких опасных для человека пустошах ты появился? Кому, кроме тебя, надо помочь? Может, требуется эвакуация, спасательная экспедиция, медицинская помощь? Понимаешь? А если ты без сознания, как иначе мы могли получить эту информацию? Да и сейчас – ты от нас отгородился какой-то стеной, блокируешь свое сознание от нас, а ведь мы только того и хотим, что тебе помочь!!! – последние слова "розовая" просто уже визжала, сжав ручки в кулачки, а из глаз её брызгали слезы обиды и досады.

Но Поток подсказал Люку, что эта "обида" – очередная уловка – его просто "ломают".

– Я у вас помощи не просил, дорогуша – холодно ответил Люк.

– Скажите, пожалуйста, молодой человек, вы всегда жили здесь?… Ну, в этой ледяной пустыне – буравя его глазками, спросила бархатным голоском "голубая".

Люк, как всегда, набивал себе рот вкусными угощениями, а потому не сразу смог ответить. Феи, по крайней мере, две из них – "голубая" и "зеленая" – с каким-то невыразимым чувством жалости и сострадания смотрели на него, провожая каждый кусок своими взглядами, и у них от умиления даже проступили слезы…

Наконец, кое-как прожевывая здоровенный кусок мясистого сочного красного плода и вытирая руками сок со щек и подбородка, он смог хоть что-то ответить:

– Всегда… Сколько помню… Белое безмолвие…

– А есть ли у тебя отец, мать, друзья, жена?..

Люк отрицательно помотал головой, все никак не будучи способным проглотить этот плод, от которого его щеки надулись как у хомячка.

– А как ты сюда попал, помнишь? – спросила "зеленая", подсев рядом и жалостливо поглаживая его по голове своей тонкой розовой ручкой.

Люк чуть не подавился, как от вопроса, так и от поглаживаний, и закашлялся, так что пришлось и "зеленой", и "розовой" срочно бить его между лопаток…

– Слушай, а ты хотел бы увидеть нечто большее, чем эта ледяная пустыня, а? – не унималась "голубая".

При этих словах Люк вдруг перестал жевать и с нескрываемым интересом посмотрел на "голубую", а та, удовлетворенно кивнув, щелкнула пальцами и летавшие над ними по воздуху разноцветные огни вдруг погасли, а прямо в центре обеденного стола, напротив Люка, вдруг появилось голубое мерцающее облако, вращавшееся вокруг своей оси, которое стало постепенно расти и расти, пока, не достигнув вдруг размеров человеческого роста, не вспыхнуло и Люк… увидел, что он летит на бешеной скорости по воздуху и ветер свистит в его ушах. Дыхание перехватило, острое чувство наслаждения от опасности, которые бывает у тех, кто прыгают с большой высоты со скалы в море, эйфория!

От остроты переживаемых чувств Люк рассмеялся в восторге, а потом взглянул вниз и увидел, что он летит совсем недалеко от земли, всего в шагах трехста, не более. Скорость его полета вдруг резко упала и он увидел, как внизу проплывают бесконечные зеленые лесные массивы. Деревьев, конечно, Люк не узнавал, но они были весьма разнообразные. Высокие и не очень, с хвоей или листьями, с коричневыми, белыми, черными стволами… Самые, самые разнообразные… А вот и березы и ели – хоть что-то знакомое! – да только какие большие! Какие у них толстые стволы – толще чем стан взрослого человека! – да и высота приличная… Настоящие березы, настоящие ели… По веткам этих деревьев прыгают небольшие похожие на мышей рыжие животные с большим пушистым хвостом и грызут шишки… Ух ты! А вот и медведь, только другого цвета, да и крупнее белого…

Чем дальше, тем больше менялись леса. Вот пропали хвойные деревья, остались только лиственные, да только листья у них стали такие широкие, такие большие… А вот и кокосы! Ух ты, сразу узнал! – Люк даже рассмеялся – хоть что-то знакомое в этом лесном море… Вдруг раздался какой-то гогот и какие-то маленькие мохнатые человечки бегут по большим влажным листьям одного из деревьев, срывают изогнутые желтые плоды, счищают кожуру и пожирают… А вот один из них стал ногой чесать себе за ухом – так забавно! Люк чуть не задохнулся от смеха!..

Вдруг лес кончился и пошли горы. Высокие, с обрывистыми тропками, белоснежными пиками, длинными ущельями, в которых с грохотом текли бурные быстрые реки, водопады… Люк сразу же вспомнил "праздничные" видения Азаила… А вот и орлы, вот и круторогие козероги, вот и летучие обезьяны… Все это Люк вспоминал безотказно…

Вот кончились и горы и под Люком простерлось бескрайнее Море… Но не покрытое ледяным панцирем, как крышкой гроба, а настоящее, голубое, теплое, как парное молоко… Люк даже снизился до самой воды, чтобы иметь возможность окунуть свои руки в ласковую теплую водичку тропического моря… Эх, искупаться бы хоть раз в жизни в такой воде, не боясь простудиться, нырнуть бы!.. Но нельзя – невидимая сила толкает его все дальше и дальше – ни на мгновение нельзя остановиться… А вот и обитатели Моря – странные большие рыбы, похожие на тюленей, весело резвятся и издают свистящие пронзительные звуки, то ныряя в воду, то выныривая обратно. Завидев Люка, они подняли свои смешные морды и приветственно засвистели прямо ему. А вот гигантская рыба, размером с доброго снега, плывет как огромная лодка по воде. Люк подлетел поближе, но чудище вдруг всхрапнуло и их верхней части её гигантского туловища вырвался поток соленой воды и обдал Люка, так что он промок до нитки…Но Люк не расстроился, а наоборот, радостно рассмеялся! Вот здорово-то! Как бы хотелось поиграть с этим чудищем, покататься на его спинке, да и вода кстати – в такую жару в самый раз освежиться! А вот на нагретых солнцем скалах сидят странные девушки, похожие на фей, только с зелеными, как водоросли, длинными волосами и зелеными глазами, почти обнаженные, в прозрачных, не скрывающих красоту их тел тонких зеленых платьях. Они держат в руках какие-то музыкальные предметы со струнами и звонко поют. Их голоса так сладки, их музыка так прекрасна, а сами они так красивы, что так и хочется опуститься на камни и слушать их долго-предолго, а потом нырнуть вместе с ними в пучину, о которой они и поют в своих дивных песнях, чтобы сгинуть в ней навсегда…