«Таковы условия договора», — сказал Голос в голове.

Седьмой вздрогнул, огляделся. Никого. Ни котов с человеческими лицами, ни Червивых королей, писающих в коридоре, ни Крылатых. Лишь мерно качался маятник в часах и жужжала муха на окне.

Тяжело вздохнув, Седьмой поплелся в коридор, чтобы взять несколько поленьев. Он чувствовал себя обманутым, в душе варился сок из злости на себя и из отвращения к монстрам. Неправильно было согласиться на уговоры куклы. Но с другой стороны: у него, Седьмого, выбор-то оказался невелик. Либо сдохнуть в норе, либо принять условия куклы.

Термометр, повешенный над крючками для одежды, остановился на отметке семнадцати градусов. Тепло. Но ведь к вечеру заметно похолодает. Не лето чай. Седьмой вернулся в комнату, где на полу валялась кукла, подошел к камину, бросил в него поленья. Спички оказались на деревянном столике рядом с камином. Седьмой повернулся спиной к кукле, ощущая на спине чей-то взгляд. Спичка вспыхнула с первого раза. Седьмой поднес ее к бумажке, накрывающей поленья, и та зажглась желтым пламенем.

«Подними куклу», — раздался в голове Голос. За спиной Седьмого послышалось шлепанье босых ног (его слух теперь стал намного острее после сна, впрочем как и остальные чувства).

«Подними куклу. Это не приказ, человек. Я хочу что-то тебе показать».

Обернувшись, Седьмой посмотрел на куклу. На такую жалкую слабенькую куклу. Она тянула ручки, еле слышно пищала. Одна пуговица-глаз отвалилась и теперь крутилась волчком на полу. Крутилась и не падала, словно назло пренебрегала физикой. Седьмой поднял куклу.

Раздался хлопок. Из люстры, словно гигантская сопля, потекла серо-зеленая слизь, покрытая белыми волосками. Седьмой подумал, что она сейчас стечет на ковер, но за несколько сантиметров до пола слизь застыла.

«Не бойся».

В комнате потемнело. Тишину нарушал лишь треск огня в камине. Слизь начала раздуваться и походить на грушу. С чавканьем на ее поверхности вспухали пузыри и лопались с писком. Но несмотря на это, белые волоски становились гуще, превращали слизь в кокон. Появился свет. Он исходил от слизи, которая, казалось, распухла настолько сильно, что заполонила всю комнату. От кокона исходило ослепительно сильное сияние, напоминающее свечение из фильмов ужасов — зелено-желтое, холодное и безразличное.

Внезапно «слизь» раскрыла кожистые крылья, такие же, как у летучих мышей. Седьмой ахнул, сделал шаг назад. Кукла в его руках громко и пронзительно закричала. «Подойди к Аангу», — потребовал Голос. Седьмой хотел убраться к чертям собачьим из комнаты, но воздух словно превратился в кисель, загустел.

«Слизь» задрожала. Сияние из зелено-желтого стало синим. Белые волоски начали осыпаться. Падая на пол, они чернели и скукоживались.

«Подойди к Аангу».

Удивительно, но «слизь» пахла апельсинами.

Сердце Седьмого забилось в бешеном беге. Инстинкт требовал как можно быстрее убраться из дома и бежать-бежать, не оглядываясь, в деревню. Однако Седьмой стоял столбом и пялился на большой кусок сопли с крыльями.

«Слизь» прекратила дрожать. А потом сотни глаз открылись на ней и уставились на Седьмого. Раздвигая мягкие ткани, глаза становились больше, отвоевывали место на коже. «Аанг — знаток прошлого, человек, — сказал Голос. — Не бойся его, он питается тварями Всплеска. Подойди к нему».

Один из глаз лопнул с чавканьем. Но кровь и части глазного яблока не стекали на пол, они закручивались, подобно водовороту, на теле «слизи». Седьмой подошел к монстру. Он мог дотронуться до порождения куклы, мог почувствовать тепло, исходящее от «слизи». И сияние не мешало видеть.

В воздухе появился запах, от которого у Седьмого пробежали мурашки страха по всему телу. Кровь. Седьмой мог видеть водоворот на «слизи», мог наблюдать и не бояться. Он не единожды наблюдал в лесу миражи монстров после Всплеска. Однако запах крови заставлял поджилки трястись. «Слизь» настоящая.

«Опусти лицо в водоворот», — потребовал Голос.

Нет, ни за что. Лучше умереть.

«Я обещаю, что ты останешься живым, Седьмой. Разве не знания ты хотел? И неужели ты считаешь, что я бы убил тебя вот сейчас? Потратил много сил для вызова, устроил представление в твоем доме — и все это ради того, чтобы раскидать твои кишки по стенам? Не дури, человек. Загляни в сердце Аанга. Опусти лицо в водоворот».

Поток воздуха подтолкнул Седьмого к «слизи». Кукла в руке умолкла. Седьмой наклонился. Водоворот находился в десяти сантиметрах от его лица. Хотелось смотреть на то, как кровь все быстрее закручивается. Если бы не запах, то Седьмой подумал бы, что водоворот был не из крови, а из густого помидорного соуса.