— Знаю, — вздохнула я. — Это было бы безумие. И слишком поспешно. И так далее.

Еще одна пауза, а потом Алекс рискнул:

— Снова друзья?

— Только друзья?

— Ну нет. Навестишь меня в Фулхэме?

— Ни за что.

— Даже если я буду умолять?

— Даже тогда. Но умолять можешь.

— Пожалуйста! — возопил он. — Моя дорогая Мелани, жемчужина и тыковка всей моей жизни, соверши поездку века на метро и освети своим сиянием мою одинокую обитель!

Я хихикнула.

— Никогда.

— Сегодня вечером?

— И не думай.

— Значит, около шести?

— Еще чего.

— Превосходно. Тогда увидимся. Захвати вино.

Алекс повесил трубку; я сияла.

— Что, подружка-лесбиянка? — справился кокни.

— Ага, твоя мамочка.

— Катись ты.

Предстояло еще разобраться с Фран. Я поймала ее дома, точнее, в ее клетушке. Обитала она неподалеку от меня, в Кеннингтоне.

— Франстер?

— Так, вкрадчивый тон. Попробую угадать. Хочешь, чтобы я спонсировала твою благотворительную поездку вокруг света на велосипеде? Пожертвовала костный мозг? Или Алекс умотал к этому выродку Чарли и ты ничего не смогла поделать?

— Гм. Это все варианты?

— Ага.

— Извини! Я не могла, тут ничего не изменишь! Он бы не понял! Фран, не заставляй меня…

— Это тебе что, «Выбор Софи»? [13] Ладно, все ясно. Ты хочешь крутить роман с козлом, который переехал к другому козлу, ну и пошли вы все со всеми вашими цветами.

— Откуда ты знаешь про цветы? — опешила я.

— Что? А, я получила целую охапку, от Чарли. Паскудина мелкая.

— Ой. А мне Алекс прислал.

— Они, наверное, эти цветы в лотерее выиграли.

— У тебя большой букет?

— Не то слово. А у тебя? — поинтересовалась Фран.

— Средний. Как раз какой нужно.

— Ха-ха-ха. Слушай, мне тут опять эта долбаная Аманда звонила.

— Так, теперь и она в тебя влюбилась.

— Она просто хотела посплетничать о Чарли. И еще спрашивала, не поможем ли мы ей выбирать свадебную тиару.

Разбежалась.

— Я скорее собственные ноги ложкой съем.

— И я.

Мы сидели в баре «Все в одном» после шестичасовых поисков гребаной тиары для Аманды. Деваться было некуда, так как матушка ее пребывала в «Прайори», такой эксклюзивной клинике для алкоголиков, что послушать Аманду, так сидеть там — большая честь, а подружки отдыхали где-то на Барбадосе или еще на чем-то в этом духе. Мало того, что мне пришлось издавать восхищенные возгласы все то время, что Аманда примеряла четыре тысячи абсолютно одинаковых филигранных фиговин, которые стоили больше, чем я зарабатываю за три месяца, так понадобилось еще и урезонивать Фран, которая, озверев от скуки, порывалась спереть что-нибудь в магазине. День выдался утомительный.

— Так когда девичник, Мэнди? — спросила Фран.

Странно — Аманда не торопилась пускаться в разговоры. Вместо этого она слегка покраснела…

— Не уверена, что надо… Так, знаете, ничего существенного.

— Ты же сама говорила, что все должно быть по правилам, — сказала я, еще ничего не заподозрив. — Нельзя выходить замуж без девичника.

— Да, знаю, — протянула Аманда. — Вообще-то кое-что будет, но только для самых близких подруг из университета.

Я онемела.

— Что? — переспросила Фран. — Когда? А нас ты, сука такая, почему не пригласила?

— Гм. Это через пару недель. Правда, извините. Я не хотела задеть ваши чувства.

Да, разумеется.

— Извините меня. Но, сами поймите, я не пригласила вас потому, что вы, чего доброго, опять напьетесь и затеете драку или еще что-нибудь в этом роде. С вами же вечно происходит нечто подобное. Разве нет, дорогулечки? — Аманда коротко хихикнула. — Мы с Фрейзером вращаемся в определенных кругах, и потом, мы собираемся в «Квагис», а это такое дорогое место, а после еще хотим пойти в «Яннас», так что это лишь для близких друзей. Вы же понимаете, да?

— Близкие друзья! Аманда, ты прибежала к нам вся в слезах, когда в седьмом классе у тебя была задержка на три дня! — Фран была в бешенстве. — А когда Винсент Макгуайр сказал, что у вас что-то было, и люди ему поверили, мы убедили всех, что это не так, хотя это была чистая правда!

Так это была правда?

— Ой, ради бога, Франческа! Неужели ты сама не понимаешь, что именно поэтому я вас и не зову? А вдруг ты вздумаешь нести всю эту… чушь при моих друзьях? Ты же выставишь меня на посмешище. Мы же… Ведь теперь все изменилось.