– Без пятнадцати семь. Ты так устала, Салли, что я отказывала Алу как могла.

Я что-то пробормотала насчет того, что нельзя избежать неизбежного, и взяла трубку.

– Что, черт возьми, происходит?! – завопил Ал. – Что ты делаешь у матери? Почему ты не здесь? Ты мне сказала…

– Заткнись, Ал, – с раздражением прервала его я.

Глаза матери расширились от ужаса.

– Что ты сказала?!

– Сказала «заткнись». Ты получишь свою статью к завтрашнему выпуску. Мне надо' ее отшлифовать.

– Нет, это мне тебя надо отшлифовать. Ты уволена!

– Ха! – сказала я.

– Ты меня поняла? Уволена! Ты все пропустила, и если бы не Джо, у нас в завтрашней газете вообще не было бы никакой статьи.

– Я знаю, кто убитый, – сказала я, зевая.

– Убийца – сумасшедший Пит Сабатино! – сказал Ройс. – И он снова сбежал.

Я пыталась припарковать машину за зданием «Геральд американ» – на моем месте стоял чей-то «линкольн», – когда зазвонил мобильный, и я, к своему удивлению, услышала, уже второй раз за день, голос Касси Кохран.

– Из того, что я узнала в своей редакции новостей, – сказала мне президент телевизионной сети, – следует, что сейчас не лучшее время для вашей работы над статьей для «Экспектейшнз».

– Почему? – спросила я, выходя из машины и запирая ее. – Что вы такого узнали?

– Что вы приютили у себя в доме человека, подозреваемого в убийстве; что вас кто-то преследовал на краденой машине весь ваш путь из Нью-Йорка домой и что убитый, найденный в Каслфорде, по всей вероятности, как-то связан с вашей семьей.

– Я потрясена, – ответила я.

– У нас свои источники, – скромно заявила она. – Если говорить серьезно, я звоню, чтобы узнать, нельзя ли отложить написание статьи до лучших времен. Я готова пойти на это, если и вы готовы. Мне не хочется никаких публикаций, за исключением разве что о презентации нашего журнала, а это будет только в сентябре. Имея больше времени, мы, возможно, найдем что-то более интересное, о чем вы сможете написать в своей статье.

– В самом деле? Вы это серьезно? – Я вошла в здание, показала охраннику свой пропуск и стала подниматься по лестнице.

– Абсолютно.

– Тогда позвольте мне переговорить с Верити, – ответила я, – потому что, возможно, вы правы. Для меня и вправду сейчас не лучшее время уезжать из Каслфорда. Хочу сказать, что меня ни в чем не подозревают или что-то другое…

Мне понравилось, как Касси Кохран рассмеялась. Ее смех был легким и дружелюбным.

– Вы уникальная особа. Обычно Верити для написания подобной, статьи нанимает людей пожестче.

Я не удержалась и громко рассмеялась; мой смех эхом разнесся на лестнице. Я слышала множество историй о людях работающих в «Экспектейшнз». Трусливым там не место. И должна признаться, мне стало любопытно, какую фотографию они поместят в журнале, представляя меня как новую журналистку. Завтракающую гвоздями? Или что-нибудь похуже?

– Согласуйте с Верити, – предложила Касси, – а потом и договоримся. Если, конечно, к этому времени не окажетесь в тюрьме. – Она снова рассмеялась.

– Я позвоню ей, миссис Кохран.

– Господи, я вот уже тридцать лет в этом бизнесе, и наверняка вы заметили, что мне удавалось сохранять хладнокровие перед прессой.

– За исключением, – сказала я, поднявшись на третий этаж, – той ночи, когда была найдена Джессика Райт.

– Вы уже это видели? – В ее голосе чувствовалось одобрение. А в это время в противоположном конце коридора появился Алфред Ройс-младший.

– Где, черт возьми, ты была?

– Ах и ох! – сказала Касси Кохран. – Поговорю с вами позже.

Я сложила телефон и прошла мимо Ала.

– Почему тебе не сидится на месте? – Меня так и подмывало сказать ему, как он охарактеризовал себя перед президентом «ДБС», которая все слышала. – Где ты была?

– Ал! – позвал чей-то голос из редакции новостей. – Мне удалось дозвониться до мэра!

– Я еще не закончил с тобой. – Ал ткнул в меня пальцем.

– Буду на месте, – сказала я.

Я подошла к телефону и позвонила Верити в «Экспектейшнз». Автоответчик сообщил, что ее сегодня уже не будет в офисе. Я набрала номер, который она дала мне утром, и она сняла трубку.

– Верити Роудз, – сказала она с заметным английским акцентом. В трубке слышался шум голосов.

– Верити, звонит Салли Харрингтон. Извините за беспокойство, но…

– Все нормально. В чем дело?

Я рассказала ей о предложении Касси Кохран отложить работу над статьей до лучших времен, о том, что я расследую убийство, о том, что Касси хочет подумать, как придать моей работе интересный аспект, и что обе мы думаем, что работу можно отложить на пару месяцев, если, конечно, Верити не возражает.