Шрифт:
Макс ответил:
«Милый, незабвенный лепесток моего сердца, любовь моя! Через два дня мы встретимся. Приезжайте мне навстречу в Фленцбург, и мы вместе вернемся домой. Дорогая, попросите Иоахима взять закрытый «Мерседес». В этом году здесь страшно интересно. Очень много военных и политических деятелей. В моих мыслях вы — неотступно, в моем сердце — навсегда.
Ваш Макс».
В четверг, в день возвращения Макса, был дождь. Сента страшно волновалась и вместе с тем трепетала от радости. Она не смела взглянуть на Макса. Сидя в авто, он прошептал:
— Посмотрите на меня.
Мгновенно промелькнуло лицо с выражением ожидания на нем, затем объятия и — он стал целовать ее, проявляя почти страсть дикаря. Среди поцелуев он бросал какие-то слова, которых Сента почти не слышала.
— …Никогда не брошу вас… Если бы мы встретились год тому назад…
Она освободила свои руки:
— В чем дело?
Ее полный ужаса голос изменил настроение Макса. Его лицо потеряло свое напряженное выражение, глаза улыбнулись, и нормальным нежным голосом он сказал:
— Вот видите, во что превращает меня разлука с вами.
Сента попробовала рассмеяться, но вместо этого расплакалась. Макс, улыбаясь, осторожно стал дразнить ее:
— Хороший способ приветствовать мой приезд.
Сента, закрыв свое лицо, покачала головой.
— Вы были совсем другим. Вы не так любили меня перед отъездом.
Макс поднял ее голову.
— Я люблю вас еще больше. В этом разница, беби, вы испортите мне мой костюм. Он будет совершенно мокрым.
Но Сента ничего не хотела слушать и только с отчаянием повторяла:
— Почему вы были совсем другим?
Максу удалось поднять ее лицо; его холодные и суровые губы страстно ее целовали. Он прошептал:
— Маленькая девочка не должна задавать так много вопросов.
На террасе их ожидала Фернанда. Она заговорила с Максом по-итальянски. Никто из них не улыбался. Разговор их был короткий и отрывистый. Сента отошла к каменной балюстраде и облокотилась на нее. Фернанда позвала ее.
— Простите меня. Я хотела только спросить Макса о некоторых семейных делах.
В великолепном новом костюме вышел Фриц и обратился к Максу:
— Я был в той комнате и слышал ваш разговор по-итальянски. Это невозможно.
— Будем надеяться, — сказал Макс.
Когда позже Сента пошла с Максом в Фридевальд, она сказала:
— Я хотела бы знать, что от меня скрывают.
Макс, не отвечая ей, продолжал прогулку, положив руку Сенты в карман своей куртки. В Фридевальде он бросил свою сигару и с тем же отчаянием любви обнял Сенту. Спустились сумерки. По деревьям пробегал холодный ветер. Макс снял свою куртку и закутал в нее Сенту. С легким вздохом она сказала:
— О, дарлинг. Как приятно! Она еще теплая.
Она посмотрела в его угрюмое и бледное лицо. Он пристально глядел на море.
— Опять вы меня покинули, опять вы мысленно далеки от меня, Макс.
Она притянула к себе его голову, и ее ясные и нежные глаза глубоко заглянули в его…
— Макс, если что-нибудь случилось, пожалуйста, скажите мне. Прошу вас.
Он кивнул ей и очень спокойно сказал:
— Есть слух о войне между Австрией и Сербией в связи с покушением на эрцгерцога. В обеих странах большое озлобление и волнение. Быть может, все это кончится ничем.
— И вам, конечно, придется пойти?
— О да!
Тогда она схватила его руки обеими руками, стала на колени и, близко прижавшись к нему, сказала с отчаянием в голосе:
— Макс, женитесь на мне теперь, то есть я хочу сказать, давайте сейчас же повенчаемся.
— Вчера я отдал нужные распоряжения, — ответил Макс.
Они долго сидели, тесно обнявшись, и вздрогнули, когда раздался резкий звук сирены с морской станции Мёвик. Она находилась далеко внизу. Верхушки башен этого маленького городка ясно вырисовывались на чистом небосклоне. Сирена опять заревела.
— Пойдемте, — сказал Макс. Он помог Сенте встать и взял ее за руку.
Глава VII
Спустя три дня пришла телеграмма. К свадьбе еще ничего не было готово. Макс сказал:
— У меня есть время до 12 часов ночи, — и обратился к Сенте: — Наденьте пальто и поедем куда-нибудь.
Когда они вышли из комнаты, он сказал Фернанде:
— Никто ничего не знает. Фалькен сказал мне в Киле, что, может быть, все это рассеется. Что бы ни случилось, позаботься о Сенте. Если можно будет венчаться, я протелеграфирую, и тогда Сента должна будет сейчас же приехать ко мне. Если нельзя будет, то придется подождать.