— Остановишь у музея, высадишь нас и кати дальше, — инструктировал Мохнатый. — Через полчаса вернешься. Если ментовские машины засуетятся, начнут оцеплять район — вертайся и посигналь дважды. Мы выскочим. Удачи, Индивид!

Троица выбралась из «Москвича» и слилась с темными очертаниями тополей, густым кольцом обхватывающих двухэтажное здание музея.

Как договорились, через полчаса забрал их на том же месте.

— Рвем когти! — рявкнул Мохнатый, бережно устраивая у себя на коленях чемоданчик.

— Сраслось? — поинтересовался я у Ворона.

— Дело выгорело. Товар с нами. Но сторож, падло, вдруг решил показать служебное рвение, и, если бы Мохнатый его не оглушил, мы все были бы в браслетах.

Через несколько минут Мохнатый велел остановиться.

— Мотор бросим здесь. Расходимся. Завтра, Индивид, нарисуйся за своей долей. Пока.

Мне с Вороном оказалось по пути.

— Мохнатый в натуре преподаватель? — спросил я, когда мы прощались.

— Хо! Да он часовщиком в быткомбинате робит. Покеда!

На следующий день получил причитающиеся мне полторы тысячи и почувствовал себя комфортно.

Вскоре Мохнатый подготовил новое дело, но в детали не посвятил, сказав только, что необходимы «колеса». Я подписался угнать машину и доставить в гараж по указанному адресу.

…Вспоминая эти события, не заметил, как заснул. После утренней проверки снова впал в тяжелый сон, а когда очнулся, обнаружил, что из камеры исчез Штабной.

— В тюрьму этапировали, — объяснил Петрович, завистливо вздыхая. — Подфартило, суке. Кормежка трехразовая, матрац, баня, домино… А, дьявол! Только растравил себя.

Церковник размял «беломорину» и закурил, мрачно уставившись в грязный потолок.

— Петрович, ты Мохнатого не знал?

— Погоняло не редкое… Года три назад встречал одного в Ивдельлаге. Рыжий такой. За изнасилование малолетней ему зеленкой лоб мазали, но заменили на пятнашку. Почти половину срока оттянул и сорвался в бега. Боле не слыхал. Сгинул должно, а, могет, под чужой ксивой залег. А в чем суть?

— Пустяки. Просто слышал где-то, — неопределенно ответил я и закурил предпоследнюю сигарету.

Ну, что Мохнатый дегенерат, я сразу подозревал. Но он еще и во всесоюзном розыске! Голимое палево! В любой момент могут выхватить и потянет за собой на нары всю группу.

От мрачных мыслей отвлек вызов на допрос.

— Как спалось? За ночь не решился в сознанку пойти? — первым делом поинтересовался следователь.

— Не в чем каяться, начальник. Прошлая судимость — ошибка молодости, ничего не доказывает.

— Мы с тобой отлично знаем, кто угонял. Вчера ты точно указал место, где «Жигулю» приделали ноги, этим выдав себя с головой.

— Когда везли в отделение, я слышал разговор милиционеров. Они упоминали стоянку, — жеванул я доморощенному Пинкертону, лениво разминая последнюю сигарету.

— Возможно, — капитан явно расстроился. — Сейчас проведем опознание, и, может, тогда улыбаться ты перестанешь…

Владелец «Жигулей» к невыразимому моему облегчению, как старательно ни протирал очки, не узнал меня среди понятых — двух парней, одетых в черные кожанки, А возможно, просто не захотел ввязываться в уголовное дело, раз машина нашлась.

— Твое счастье, — с сожалением сказал следователь. — Но пока не отпускаю. Возвращайся в камеру и поразмысли, стоит ли рисковать свободой из-за глупого желания покататься. Через часик вызову.

— Весьма огорчен, что принес столько хлопот, — полуулыбнулся я, вставая с привинченного к полу табурета.

— Разве это хлопоты? Против таких не имел бы ничего против, — капитан нажал на кнопку, вызывая дежурного. — Убийство музейного работника — вот хлопоты.

В камеру вернулся каким-то оглушенным.

— Во менты научились показания снимать! — захохотал Церковник. — Монаха аж трясет! Бледный вид и холодные ноги!

Я подошел к бачку с водой и выпил подряд две кружки.

Что значит влипнуть по темечко. Когда Мохнатого возьмут, меня потянут и как соучастника убийства! Нет, от удачливости Мохнатого зависеть не согласен!..

Наконец вызвали к следователю.

— Распишитесь в подписке о невыезде из города, — сказал капитан, придвигая заполненный лист. — Оснований для ареста нет — пока свободен. Считаю, счастливо отделался. Ну, гуляй. Невеста уж заждалась, поди.