— Ты не ответил на вопрос.

— Встретились, ясно, не случайно. Два дня тебя пас. Клиента светить не в моих правилах, хоть он и прижимистый, гад. Дал за тебя два лимона всего. Между прочим, чуть не половину этой капусты я спустил у «Маргаритки». Хотел, извини, чтобы последний день жизни ты провел в удовольствиях… Празднично.

— Поразительно, но есть в тебе что-то человеческое! — Я усмехнулся и решительно отставил предупредительно наполненную рюмку. — Пить не буду. Уверен — отравлено…

— Но мы ведь обо всем договорились! — Глаза Могильщика зло прищурились. — А ты луну крутить? На попятный?! Не выгорит! Работа уже оплачена, и я тебя сделаю!

Могильщик рывком выдернул ящик комода и лихорадочно стал в нем рыться, бормоча что-то невнятное.

Когда, уразумев, наконец, всю бесполезность своих поисков, он обернул ко мне перекошенное багровое лицо, то увидел направленный ему в лоб зрачок собственного нагана. И сразу потерял дар речи. Его морковная физиономия приобрела пепельный оттенок. Я даже посочувствовал ему где-то в глубинах души.

Киса, поперхнувшись дымом, расхохотался:

— Я же, Могильщик, давал тебе цинк — не связывайся с Монахом. А теперь, по ходу, нам на карьер везти придется тебя…

Цыпа, до того времени остававшийся сторонним наблюдателем, лениво оттолкнулся от стены и сел за столик. Но с завидной предусмотрительностью, — подальше от все еще немого Могильщика, чтобы случайно не оказаться на линии огня.

Видно, и Киса, и Цыпа не сомневались, что участь Могильщика мною уже решена. Цыпа, не спрашивая разрешения, взял из портсигара папиросу и с явным удовольствием закурил, глубоко затягиваясь.

— Тебе уже не пригодятся, — цинично объяснил он Могильщику, насмешливо глядя на его застывшее лицо-маску. — Кстати, Монах, как понял, у этого неудачливого киллера еще лимон в наличии. Считаю, трофей надо разделить на троих. По двести пятьдесят нам с Кисой и пятьсот тебе. Покатит?

— Вполне. Но только при условии, если мы с Могильщиком не придем к обоюдному согласию.

Я с удовлетворением отметил, что лицо Вадима чуть разгладилось, в глазах появились некоторые проблески надежды.

— Мне необходимо знать, кто заказал для меня деревянный бушлат? Предупреждаю, версия о таинственном посреднике не покатит. Ты не кретин и не взялся бы за дело, о котором известно третьему лицу. Тем паче, с тобой рассчитались вперед, а это убеждает, что заказчик тебя знает и верит. Поручение от него, по всему, не первое. Учти — все одно расколешься. Правда, боюсь, это уже не изменит судьбу твою…

— Ты похож на того джинна из кувшина, который, как подарок, предложил рыбаку способ смерти на выбор. — Могильщик затравленно улыбнулся. — Коли задание я не выполнил, да и бабки истратил — мне кранты. Так что выбор небогат: либо ты меня кончишь, либо заказчик. Не понтуйся и стреляй в голову. С детства боль не переношу…

— Такая же история. Особенно зубную, — плеснул в рюмку Вадима из плоской бутылки. — Хапни, встряхнись. И поговорим по-деловому.

Могильщик к рюмке даже не притронулся.

— Цианид? — усмехнулся я.

— Мышьяк, — нехотя признался тот.

— Фу, гадость какая! Мог бы припасти что-нибудь посолиднее и покруче. Не уважаешь, как погляжу.

— Цианистый калий дефицит, да и стоит поболе героина. — Могильщик покосился на рюмку. — Но ты не гони зря. Мучиться я бы тебе не позволил — добил из нагана.

— И на том нижайше благодарю, благодетель! Ладно, покончим с реверансами. Вернемся к нашим баранам. Предлагаю сделку: ты мне заказчика, а я кроме жизни одарю тебя своей дружбой и возьму на серьезное дело, которое враз ликвидирует твои материальные проблемки. — Я кивнул Кисе с Цыпой. — Считайте, что тоже в доле. А то труповозами ишачить, уверен, не предел ваших мечтаний.

Должно быть, уяснив ситуацию и врубившись, что куда ни кинь — всюду клин, Могильщик решился.

— Ты отлично знаешь этого человека. Заказ на убийство получен от Ворона… После твоего рассказа мне стал ясен мотив. Он боится, что будешь мстить за свои годы тюремной баланды.

— Что-то в этом роде я и предполагал. Выходит, Ворон жив-здоров и все еще в городе обретается?

Могильщик принес из кухни литровую бутыль «Смирновской» и стаканы.

— Ворон здесь, шерстью оброс, заматерел — контролирует целую армию ресторанных и даже надомных проституток. — Вадим плеснул всем по полстакана. — Но в прошлом году, вконец оборзев, он сунулся в «Большой Урал». А этот кабак — вотчина Хромого. Думаю, по его инициативе вскоре неизвестный «хулиган» перебил молотком Ворону позвоночник. Так что ныне он паралитик, на каталке по квартире передвигается. Из дома носа не кажет.