Стихотворения, эпиграммы, басни, сказки, повести (1908 — октябрь 1917)
вернуться

Бедный Демьян
Шрифт:

КООПЕРАТОРЫ

1
"НОВЫЙ СТРОП" ДА "СТАРЫЙ ПОКРОЙ"

"Рабочим надо привыкать к мысли

необходимости голода и холода".

(Из речи на Демократическом совещании

представителя русской кооперации г. Берненгейм

 И к холоду и к голоду Мы все привыкли смолоду. Но ты, дружок, не умолчи: К чему привыкли богачи? Все до конца раскрой кавычки, Кооператорный герой, Да заодно уж нам открой: Какой же это "новый строй", Раз будут "старые привычки"?! Нет, эта песенка стара. Мы этой песне знаем "пробу". "Буржуи! Трудно скрыть вам злобу. Не нам, а вам пришла пора "Переучать свою утробу!" Мужик Вредный.
2
КОРОТКО И ЯСНО
Нам холод-голод нипочем: Мы их разделим с богачом! За это с нами он поделит все достатки. ("Поделит" после доброй схватки!) Иван Заводской.
3
ВЫВОД
"Кооператоры". Их вывод — неминуем: Кооперация с буржуем. Шило.

МОЙ СТИХ

Пою. Но разве я "пою"? Мой голос огрубел в бою, И стих мой… блеску нет в его простом наряде. Не на сверкающей эстраде Пред "чистой публикой", восторженно-немой, И не под скрипок стон чарующе-напевный Я возвышаю голос мой — Глухой, надтреснутый, насмешливый и гневный. Наследья тяжкого неся проклятый груз, Я не служитель муз: Мой твердый, четкий стих — мой подвиг ежедневный. Родной народ, страдалец трудовой, Мне важен суд лишь твой, Ты мне один судья прямой, нелицемерный, Ты, чьих надежд и дум я — выразитель верный, Ты, темных чьих углов я — "пес сторожевой"!

СОЦИАЛ-ЗАИКИ

Отец, как водится, был злостным воротилой, Но не таков Обычай нынче у сынков: Там, где им взять нельзя ни окриком, ни силой, Они берут улыбкой милой И ласковым словцом.
* * *
Встречаться мне пришлось в деревне с молодцом. Шла про него молва в народе: "Михал Иваныч-то!.. Богач, помещик вроде, — Какая разница меж тем, гляди, с отцом. Как распинается за бедноту на сходе! "Мы, братцы, — грит, — одна семья… Как, значит, вы да, значит, я…" Не разобрать хотя, что "значит", — Заика, видишь ли, с суконным языком! Но видно, что скорбит: в грудь тычет кулаком И горько плачет! "Бог с ним, что не речист: была бы голова!" — Такая шла молва. И никому-то мысль в башку не приходила, Что сын пошел в отца: такой же воротила, Да только что дела ведет на лад иной. Где? — За народною спиной. Сойдутся, снюхавшись, добряк Михал Иваныч Да Черт Степаныч, Мошна с мошной, Да толковать почнут, кого где можно скушать. Вот тут бы нашего заику и послушать: Скупой сначала на слова, Кряхтит он, охает, вздыхает… Но едва Запахнет жареною коркой, Заика речь ведет — что чистый жемчуг льет, Не говорит, подлец: поет! Не как-нибудь: скороговоркой!
* * *
Друзья! Скажу вам напрямик: Держитесь за сто верст от "социал-заик", Их развелася нынче-стая. Но распознать их — вещь простая. Высоких нот они — зарежьте — не берут, А и затянут, так соврут. С доподлинным борцом блистая внешним сходством. Иной из этаких господ юлит-юлит. Но вы узнаете, где у него болит, Когда он заскулит с поддельным благородством: "Тов…арищи! В борь…бе все ль средства… хор…оши? Ну…ну… к чему… н…алог на б…ары…ары…ши?" И…и…з…ачем контр…оль…н…ад пр…оиз…оиз… …водством?!" А дальше уж пошло: "Ваш разум затемнен, *j И разгорелись ваши страсти; Рабочим — надо ждать, а до иных времен, Пока там что, должны буржуи встать у власти, Что "пролетариев другие ждут дела…"
* * *
А ждет "хозяйская", конечно, кабала!

СТРАДАНИЯ СЛЕДОВАТЕЛЯ

ПО КОРНИЛОВСКОМУ

(ТОЛЬКО ЛИ?) ДЕЛУ

Песня

Ты не спрашивай,

Не выпытывай.

(Из народной песни.)
Ох, сложу-сложу Полномочия. Не допрос пишу, — Многоточия! Положеньице Невылазное, И в башку бредет Несуразное: То корнилится, То мне керится, Будет вправду ль суд, — Мне не верится.

ПРО ЗЕМЛЮ, ПРО ВОЛЮ,

ПРО РАБОЧУЮ ДОЛЮ

Повесть

Часть первая

ЦАРСКАЯ ВОЙНА

Запев Ну-тка, милые мои! Сладко свищут соловьи По весне в зеленой роще. Наша песенка попроще. Где уж нам да сладко петь! Нам бы горе дотерпеть, Вековое наше горе. Не забросить горя в море, Не спалить его в огне. По родимой стороне Горе, знай себе, гуляет — Счастье ж где-то ковыляет. "Эх ты, — мается народ, — Кабы все наоборот! Кабы то вот нам да это, Чтоб зимою было лето, Чтобы жить нам без хлопот, Нужды-горюшка не ведать, — Чтобы сел мужик обедать, Глядь, само все лезет в ротЬ Только кто про что ни грезит, В рот само ничто не лезет. Что тут делать? Как тут быть? С горя волком, что ль, завыть? И завоем, — вот как воем! — Да запьем, — и пьем запоем, Растерявши все концы. Вот какие молодцы! Легче сипнуть нам от вою, Чем раскинуть головою: Кто — примерить аккурат — В нашем горе виноват? Не схватиться ли нам с горем? Может, мы его поборем, Скинем лихо с наших плеч, Ежли дружно приналечь Да тряхнуть, что станет силы, Всех, кто тянет наши жилы, Норовя наш век заесть? "Тут загвоздка вся и есть!" Ой вы, братцы, тетки, дяди, Я пишу не шутки ради, Не для смеху, не для слез, Потолкуемте всерьез: Где болит? На что мы ропщем? На совете нашем общем, Ум прибавивши к уму, Подберемся кой к чему; Подберемся, разберемся, Друг на друга обопремся, Словим горе в перемет И посмотрим — чья возьмет: Горе ль нам порвет все снасти, Мы ль в его широкой пасти, — Люд рабочий, батраки, — Все повыкрошим клыки?! Облегчивши душу, сразу Перейду теперь к рассказу. С правдой-истиной в ладу Речь простую поведу. Не за страх пишу — за совесть Быль доподлинную, повесть, Где нам в ровном ходе строк Жизнь сама дает урок, Где событие к событью Жизнь пришила крепкой нитью, Дав канву всему и связь. "Ну, начнем, благословясь!"

Июль 1917 г.

I
На деревне тихо-тихо, По деревне бродит лихо, Со двора бредет во двор. Объявил, вишь, царь набор, Объявил набор досрочный. У царя расчет был точный: Как, мол, немец ни мудри, Как в бою он ни хитри, С ним нам справиться нетрудно, Наше царство многолюдно. Все войска как соберем, Да всей силой как напрем, — Не спасут тут немца пушки, Не война, сказать, — игрушки! Напирай да напирай, В день полцарства отбирай! — А что головы кто сложит, То царя не так тревожит! Миллион голов аль два, — Не своя ведь голова! На деревне тихо-тихо, По деревне бродит лихо. Чей там голос? Кто зовет? Кто-то плачет аль поет?