Стихотворения, эпиграммы, басни, сказки, повести (1908 — октябрь 1917)
вернуться

Бедный Демьян
Шрифт:
* * *
Мораль Эзопову боюсь переводить, Хоть перевод вполне возможен. Стал ныне и Эзоп не очень-то надежен, С моралью надо погодить.

"ВРАЧ"

На клетку с птичками не раз Мурлыка-Кот глядел, не отрывая глаз: "Ну что за миленькие пташки". Но пташки знали уж мурлыкины замашки. Прослышав как-то стороной, Что нездоровится затворнице одной, Наш Кот на хитрости пустился: Надел очки, принарядился, Стал перед клеткою и, лапкой в дверь стуча, Мурлычит ласково: "Не надо ли врача? Как чувствовать себя изволите вы, детки?" "Спасибо, хорошо, — ответили из клетки, — Так хорошо, вообрази, Как будто бы тебя совсем и нет вблизи".

МАЛЬЧИК И ПРОХОЖИЙ

"Спа…си…те!.. Ай!.. То…ну!" "Вот видишь! — стал корить несчастного прохожий. — Зачем же ты, малец пригожий, Полез на глубину? Ай-ай! Ну, разве можно Купаться так неосторожно? Ужо, дружок, вперед смотри…" Прохожий говорил с великим увлеченьем, А мальчик, втянутый в водоворот теченьем, Давно пускал уж пузыри!
* * *
Есть тьма людей: нравоученьем Они готовы вам помочь в беде любой, Отнюдь не жертвуя собой!

ПЕСКАРЬ

Бог весть из-за какой Такой Причины, Среди морской Пучины Вели с Китами бой Дельфины. То увидал Пескарь: "Ой, братцы! Что я зрю? Голубчики, да что вы?! Давайте я вас помирю!" "Вон! — гаркнули бойцы. — Да мы скорей готовы Все лечь костьми, чем дать мирить нас — Пескарю".

СЛЕПОЙ

Какой-то бойкий паренек На людях в праздничный денек, Для смеха всякие откалывая штуки, Слепому старику волчонка сунул в руки: "Вот, распознай-ка, что за зверь?" "Да что ж, он мал еще… Узнай его теперь! Одно могу сказать, — старик ответил парню, — Что этого зверька не след пускать в овчарню!"

ПЛАКАЛЬЩИЦЫ

Лишившись дочери любимой, Антигоны, Богач Филон, как должно богачу (Не скареду, я то сказать хочу), Устроил пышные на редкость похороны. "О матушка, скажи, как это понимать? — В смущенье молвила сквозь слезы дочь вторая. — Сестре-покойнице ужели не сестра я И ты — не мать, Что убиваться так по ней мы не умеем, Как эти женщины, чужие нам обеим? Их скорбь так велика И горе — очевидно, Что мне становится обидно: Зачем они сюда пришли издалека При нас оплакивать им чуждую утрату?" "Никак, — вздохнула мать, — ты, дочь моя, слепа? Ведь это — плакальщиц наемная толпа, Чьи слезы куплены за дорогую плату!" В годину тяжких бед умейте отличать Скорбь тех, кто иль привык, иль вынужден молчать, От диких выкриков и воплей неуемных Кликуш озлобленных и плакальщиц наемных!

ОТВЕТ

Седая старина Отмечена великими делами. У зайцев как-то шла война С орлами. Спасаясь от когтей и клювов мощных птиц, Герои серые в тревоге Молили о подмоге Лисиц. "Помочь вам? — был ответ. — Нам это слышать лестно. Покинув тихий наш овраг, Охотно с вами в бой пошли бы мы совместно, Когда б нам не было известно, Кто — вы и кто — ваш враг".

ПОМОЩЬ

Каким-то случаем сошлись — Медведь с Китом, И так сдружились крепко оба, Что, заключив союз до гроба, Друг другу поклялися в том, Что каждый помогать другому будет в горе, Ну, скажем там, болезнь случится иль война… Вот, как на грех, пришлося вскоре Нарваться Мише на Слона. Увидевши, что близко море, Стал Миша друга звать скорей: "Кит-братец, помоги осилить эту тушу!" Кит в берег тычется, — увы, царю морей Не выбраться на сушу! Медведь Кита корит: "Изменник! Продал душу!" "Кому? — ответил Кит. — И в чем моя вина? Вини мою природу! Я помогу тебе, как только ты Слона Швырнуть сумеешь в воду!" "Дурак! — взревел Медведь. — Не знал бы я беды, Когда б я мог Слона швырнуть и от воды!"

КОЛЕСО И КОНЬ

В телеге колесо прежалобно скрипело. "Друг, — выбившись из сил, Конь с удивлением спросил, — В чем дело? Что значит жалоба твоя? Всю тяжесть ведь везешь не ты, а я!"
* * *
Иной с устало-скорбным ликом, Злым честолюбьем одержим, Скрипит о подвиге великом, Хвалясь усердием… чужим.

ВОЛК И ЛЕВ

У Волка Лев отбил овцу. "Грабеж! Разбой! — Волк поднял вой. — Так вот какой ты есть защитник угнетенных! Так вот изнанка какова Твоих желаний затаенных! Вот как ты свято стал чужие чтить права! Пусть льстит тебе низкопоклонник, А я… Когда при мне нарушил царь закон, Я, не боясь, скажу, что он Из беззаконников — первейший беззаконник! Но, царь, есть божий суд! Есть справедливый гнев!.." "Брось! — усмехнулся Лев. — Все это без тебя мне хорошо известно, Как не в секрет и волчий нрав. В своих упреках ты, конечно, был бы прав, Когда бы сам овцу добыл ты честно!"