Когда сгорит за бруствером заряИ писем ждут усталые родные,Себя не забывают писаря,Перебеляя списки наградные.Сомненья небольшие поборов,Решив, что их судьба в герои прочит,Не забывают также поваровИ полковых сапожников и прочих.Уже бывали случаи, когдаНачальники в них молнии метали.А вообще, подумаешь, беда:Опять солдат остался без медали.
СТИХИ О НИКОЛАЕ ИВАНЫЧЕ
Николай ИванычПерестал звонить.Видно, перетерласьЖизненная нить.А звонил с почтеньем,Как в Колонный зал.Говорил, смущаясь:— Красненького взял…Толковал о разном,—Чаще о войнеИ о футболистеТоле Ильине.О своих раненьяхГоворил он мнеИ об уходящейОт него жене.И неторопливо,А не впопыхах.Рассуждал он такжеО моих стихах.Я его ни разуВ жизни не видал.Только этот голосНадо мной витал.Возникал внезапноВ снегопад и в дождь.Знали этот голосИ жена, и дочь.Хмурая погода.Низко облака.Год или полгодаНет его звонка.Небольшой морозец.Голубой зенит.Николай ИванычЧто-то не звонит.
ИЗ ЧИТАТЕЛЬСКОГО ПИСЬМА
В.С. Куратову
…Был трижды ранен, но по счастьюЛегко,— и вышло каждый раз,Что ни в санчасти, ни в хозчастиНе задержался лишний час.Потом контузило некстати,Как говорится, в свой черед.Покантовался в медсанбате,Позаикался — и вперед!..
ПРИЕМ
(Рассказ предрайисполкома)
Навстречу встав,Смотрю: у мужикаПустой рукавВ кармане пиджака.Да мало ль гдеСлучился тот аврал,В какой бедеОн руку потерял.Но нет, гляжуИ вижу горстку рот.По блиндажуБьет кучно миномет.Встает солдат.Продут и просолен.Потом санбатИ долгий эшелон.Потом витокИного бытия…— Садись, браток.Чего там у тебя?
ПОСЫЛКА
В. Буркову
Над Северной Двиной рассвет.Я знаю это не из книги.Как знак вниманья и приветДруг фронтовой прислал брусники.Я с плоскогубцами в рукеКогда раскрыл его посылку,Между стволами вдалекеУвидел девичью косынку.Услышал близкий теплоходИ нас на палубе заметил…Но прежде — сорок третий год,Но прежде — встречный вьюжный ветер.
«Он, когда надевает бандаж…»
Он, когда надевает бандаж,Потому что болит поясница,Вряд ли вдруг вспоминает блиндаж.Где за счастье считалось тесниться.Эти годы сурово прошлиПо дорогам, где даль и разлука,Все четыре — в грязи и пыли,—Вся его фронтовая наука.Он себя вспоминает другим.Молодым, полным сил и движенья…Над полями рассветными дым —В том числе и над полем сраженья.
НАЧАЛО СЛУЖБЫ
Так что же там сначала?Лопатка на боку?Да кровь в ушах стучалаСо звоном на бегу?Но чем-то сердце грелось,Когда валился с ног,И проявлялась зрелость,Хоть был ты сосунок,—В том, что и в одиночкуСтарался горячоИ поднимал как дочкуВинтовку на плечо.
РАЗЛУКА
В краю матерей-одиночек,Которым чужда суета,Неяркий дрожит огонечек,—Вчера маскировка снята.Там кто-то, пророча разлуку.Мотивом навек поразив,Играет на скорую руку,—Назавтра объявлен призыв.Вблизи матерей-одиночекII добрых девчат разбитныхПечальный такой паренечекИграет «Разлуку» для них.
«У хозяйки столовался…»
У хозяйки столовался,С ее дочкой целовался.Столовался-целовался,А потом ударил бой,—Целый мир закрыл собой.То, что прежде важным было,Память бедная забыла,Лишь, спустя десятки летПроступил неясный след:У хозяйки столовался,С ее дочкой целовался…То ли было, то ли нет.
