— Может, и подействует… — произнесла Лида неопределенно. — Правда, когда ты парню с чердака глаз выбивал, не подействовало. Хотя тогда она сама была в шоке — все ж, считай, чуть жизни не лишилась. Так что, может, сейчас и подействует. Раз плачет.

— Плачет. Впервые лицом к лицу чужую смерть увидела.

— Разве впервые? — Лида сморщила лоб. — А тот уголовник, которого вы из электрички выбросили… Он же при ней, кажется, троих завалил. Когда их везли куда-то. Помнишь, Милка рассказывала…

— Тогда она почти ничего не соображала. Стресс, похищение да еще острый приступ сексуальной жажды… — Север вдруг осекся. — Но ведь плачет же… — добавил он беспомощно.

— Поплачет и привыкнет! — бестактно влез Витька, не очень слушавший предыдущий разговор. — Зови ее лучше сюда. Давайте выпьем! За успешное окончание…

— Нет! — перебил Север. — Мне еще трупы из офиса вывозить. Так что за успешное окончание пить рано.

— Ночью поедешь? — спросил Чекан. — Я с тобой!

— Нет! — отрезал Север. — Уж это я сам!

— А может, Витя все же подстрахует? — неуверенно спросила Лида.

— Нет, ребята, спасибо, не надо жертв. Отдыхайте.

— Да мы и так почти круглосуточно отдыхаем! — возмутился Чекан, а Лида, как показалось Белову, облегченно вздохнула. «Все правильно, — подумал Север, — боится девчонка за мужа. Правильная девчонка».

Север вылез из постели. И хотя их бурное соитие с Милой было выше всякой критики, настроение все равно оставалось поганым.

— Мне пора ехать, — сказал он, одеваясь.

Жадно курившая Мила вскинулась.

— Я с тобой! — заявила она.

— Увянь! — бросил Север, натягивая джинсы. — Я еду трупы вывозить из офиса. На хрена ты мне там нужна?

— Я еду с тобой! — повторила Мила безапелляционно.

— Ну зачем ты мне там?! — возмутился Север.

— Я знаю зачем! — Мила уже одевалась. — А еще я дико боюсь за тебя. Сволочь ты, Белов. Совсем перестал верить, что я люблю тебя.

— Перестанешь тут… — Север повертел в руках оружие. — Как думаешь, кобуру надевать?

— Да ладно. Сунешь ствол в бардачок. Нормально будет.

— Ну чего ты со мной попрешься? — Север начал злиться. — Если меня остановят менты, если обыщут машину, то все… Понимаешь? Нас тогда обоих посадят! Нечего тебе со мной ездить, это не прогулка!

— Милый, ну пожалуйста… — Мила покаянно опустила глаза. — Я и так весь сегодняшний день с ума сходила… Пожалей ты меня…

— Я все время только этим и занимаюсь. — Север скривился. — Такую жалелку себе отрастил… Правда, жалости моей хватает лишь на тебя одну. Больше ни на кого.

— Прости… — Мила потупилась. — А с собой все же возьми. Машина, в которой сидит женщина, вызывает меньше подозрений.

— Ладно, едем! — решился Белов.

Погрузить обернутые полиэтиленом трупы в джип удалось удачно: никаких свидетелей поблизости не оказалось. Теперь Север гнал машину прочь от города. Мила молча сидела рядом, искоса поглядывая на мужа с нежностью и жалостью. Ей так хотелось ободрить его, утешить, пообещать хранить верность… Но она знала, что не сможет. Не сможет…

Вокруг уже начали мелькать низкие и редкие дома городской окраины, когда впереди показался пост ГАИ. Повинуясь жесту милиционера, Север остановился, вылез, предъявил права. Гаишник дежурил не один: компанию ему составляли четверо омоновцев.

— Что везешь? — спросил мент.

— Да полиэтилен для парников на дачу тут одному… — Север махнул рукой, изображая недовольство.

— А почему ночью?

— Блажь клиента. Он, видите ли, ведет ночной образ жизни.

— Ну-ка покажи свой полиэтилен! — Гаишник заглянул в джип. На первый взгляд рулоны никаких подозрений не вызывали.

— Развернуть бы их! — сказан один омоновец.

Север похолодел.

И тут из машины вылезла Мила.

— Ой, мальчики, да какие, да сколько! — блядовитым голосом пропела она. — Мне этот водила надоел — возит, возит, а к делу никак не приступит. Утешьте девушку!

От нее исходили такие волны секса, что у ментов закружились головы.