Теперь дверь была отперта, и Слдопытъ съ Маріею кинулись впередъ. Все снова стихло. Но когда Слдопытъ нсколько секундъ прислушался, то ему показалось, что онъ слышитъ полусдержанные стоны вблизи лодокъ; но втеръ былъ такъ свжъ и шелестъ листьевъ до того смшивался съ воемъ бури, что нельзя было удостовриться въ дйствительности этихъ звуковъ. Марія уже неспособна была перенести страшнаго напряженія; она прошла мимо своего товарища и побжала къ лодкамъ.

— Нтъ, нтъ; Марія, этого нельзя! тихо, но серьезно сказалъ Слдопытъ, схвативъ ее за руку и остановивъ. — этого нельзя ни въ какомъ случа, не то послдствіемъ будетъ врная и совершенно безполезная смерть. Мы должны вернуться въ блокгаузъ.

— Но что же станется съ бднымъ отцомъ моимъ, съ дорогимъ, умерщвленнымъ отцомъ? Пойдемте къ нему, если питаете ко мн хотя каплю любви.

— Нельзя, Марія! Впрочемъ, странно, что никто не говоритъ и не отвчаетъ съ лодокъ на выстрлы. Я и самъ оставилъ звробоя въ блокгауз, такъ какъ не показывается ни одинъ непріятель.

Въ эту минуту зоркій глазъ Слдопыта, постоянно кидавшій взгляды во вс стороны и старавшійся проникнуть темноту, замтилъ четыре или пять темныхъ личностей, которыя, согнувшись, старались прокрасться мимо его, чтобъ отрзать ему отступленіе въ блокгаузъ. Тотчасъ взялъ онъ Марію на руки, какъ дитя, а съ усиленнымъ напряженіемъ удалось ему вернуться въ строеніе, между тмъ какъ преслдователи его плотно шли по его пятамъ. Едва спустилъ онъ Марію, какъ обернулся, заперъ входъ, и только-что усплъ задвинуть одинъ запоръ, какъ дверь затряслась отъ страшнаго въ нее удара и грозила разрушеніемъ. Но опасность уже миновала, такъ какъ задвинуть другіе запоры было дломъ лишь одной минуты.

Марія взошла на верхній этажъ, между тмъ какъ Слдопытъ остался караулить внизу. По желанію своего товарища, бдная, напуганная двушка зажгла свчу, и затмъ вернулась внизъ, гд Слдопытъ ожидалъ ее, и тотчасъ изслдовалъ все пространство и верхніе этажи, чтобы удостовриться, что никто не спрятался въ укрпленіи. Результатъ этого розыска показалъ ему, что онъ въ блокгауз одинъ съ Маріею, такъ какъ Юнита скрылась. Удостоврившись въ этомъ, онъ вернулся въ главный покой, поставилъ свчу на столъ, осмотрлъ курокъ своего длиннаго ружья и наконецъ прислъ.

— Ну, такъ значитъ для насъ наступили тяжелыя времена, начала Марія дрожащимъ голосомъ. — Отецъ мой и его команда либо убиты, либо захвачены въ плнъ.

— Мы это завтра увидимъ, Марія; пока же я думаю, что дло не совсмъ чисто: я не слыхалъ еще побдныхъ криковъ этихъ дьяволовъ. Во всякомъ случа, мы можемъ съ увренностью положиться на то, что насъ пригласятъ къ сдач, если непріятель дйствительно остался побдителемъ. Юнита не замедлитъ извстить своихъ о нашемъ положеніи, и тогда они, вроятно, попытаются выкурить насъ, пока еще ночь, и они могутъ совершить это подъ защитою темноты.

— Тише, Слдопытъ: мн какъ будто слышатся стоны.

Онъ прислушался, и тотчасъ удостоврился, что напряженный слухъ Маріи не обманулъ ее. Но все-таки онъ попросилъ ее умрить свои чувства, напомнивъ, что дикіе имютъ обыкновеніе прибгать къ разнымъ уловкамъ, чтобъ достигнуть своей цли, и что поэтому весьма вроятно, что этими стонами хотятъ лишь вызвать ихъ изъ блокгауза или побудить къ тому, чтобъ отперли дверь.

— Нтъ, нтъ! горестно воскликнула Марія. Въ этихъ звукахъ нтъ обмана. Они происходятъ изъ страждущаго тла и страшно натуральны.

— Ну, хорошо, для успокоенія вашего, дитя мое, я посмотрю, другъ ли тамъ или нтъ. Спрячьте свчу, Марія; я переговорю съ неизвстнымъ чрезъ бойницу.

Марія повиновалась, и Слдопытъ тихо спросилъ: кто тамъ внизу?

— Слдопытъ! отвчалъ голосъ, тотчасъ узнанный за принадлежащій сержанту, — это вашъ старый другъ. Скажите мн только, ради Бога, что сталось съ моей дочерью?

— Я здсь, отецъ, тотчасъ вскрикнула Марія. Здсь, невредимая и въ безопасности. Если бы Богъ далъ, чтобъ и вы могли сказать то же самое.

Послдовало радостное восклицаніе сержанта, которое, однако, явно смшано было съ болзненнымъ стономъ.

— Слдопытъ! сказала Марія, съ притворнымъ спокойствіемъ: — надо во что бы то ни стало впустить отца въ блокгаузъ.

— Да, дитя мое, необходимо: этого требуютъ ваши природныя чувства и божескій законъ. Но соберитесь съ силами, и когда почувствуете себя довольно сильною, тогда пойдемъ.

— Я чувствую себя сильною! никогда я не была такъ спокойна и ршительна, какъ теперь.

Тогда Слдопытъ немедленно сбжалъ внизъ по лстниц и отодвинулъ запоры. Когда-же онъ осторожно сталъ отворять дверь, то почувствовалъ, что на все напираютъ снаружи, что почти побудило его снова запереть ее. — Посмотрвъ въ щелку, онъ, однако, совсмъ открылъ дверь, и тло сержанта, прислоненное къ нему упало во внутрь блокгауза. Слдопытъ протянулъ его совсмъ за дверь, потомъ поспшно задвинулъ запоры и затмъ обратилъ вс свои заботы на раненаго. Марія принесла свчу, омочила водой сухія губы отца своего и поспшно приготовила покойное ложе изъ соломы, сдлавъ изъ своихъ платьевъ подушку для головы больнаго. Все это происходило ври глубочайнемъ молчаніи, и даже Марія не пролила ни одной слезы, пока не услышалъ слова благословенія, которыми сержантъ награждалъ ея нжность и заботливость. Между тмъ Слдопытъ изслдовалъ рану своего друга и нашелъ, что онъ раненъ навылетъ. При этомъ съ глубокимъ огорченіемъ замтилъ онъ, что можно было имть лишь слабую надежду на возстановленіе дорогаго раненаго.

— Благодареніе Богу, дитя мое, что хоть ты избгла убійственнаго оружія дикихъ, сказалъ между тмъ сержантъ утомленнымъ голосомъ, обращая полный любви взоръ на дочь свою. — Разскажите мн, Слдопытъ, вс обстоятельства этой печальной исторіи.

— Ахъ, сержантъ! она довольно печальна. Намъ измнили и сообщили непріятелю о положеніи вашей станціи. Это такъ же врно, какъ то, что мы находимся въ блокгауз.

— Значитъ, маіоръ былъ правъ! простоналъ Дунгамъ.

— Не такъ, какъ вы думаете, сержантъ! Нтъ; по всей границ нтъ сердца преданне Гаспара! Послушайте дальше. Вы знаете, что я и Чингахгокъ оставили васъ и мн не нужно напоминать вамъ объ этомъ. Миль на десять дале, внизъ по рк, мы съ нимъ разстались, считая благоразумнымъ не приближаться безъ должной осторожности даже къ дружественному жилищу. Что стало съ Чингахгокомъ — мн неизвстно, хотя Марія и утверждаетъ, что онъ отъ насъ недалеко. Во всякомъ случа, храбрый Делаваръ исполнитъ свой долгъ, и вы можете быть уврены, что мы получимъ о немъ извстіе такого рода, какое будетъ соотвтствовать его благоразумію. Я, съ своей стороны, когда приблизился къ острову, то почуялъ сперва дымъ, и это побудило меня держаться насторож. Вскор посл того я замтилъ искусственнаго рыболова, о которомъ разсказалъ уже Маріи, и тогда вс адскія ухищренія индйцевъ стали для меня такъ ясны, какъ будто я имлъ ихъ предъ собой на бумаг. Первая мысль моя была о Маріи, и какъ только я узналъ, что она здсь въ блокгауз, то и явился сюда, чтобъ вмст съ ней жить или умереть.