Нужный банк они нашли сразу. Адрес не вызывал сомнений — единственная парижская улица, которую знают везде — Елисейские поля.

Похоже, что здесь уже давно не пахали и не сеяли. От полей осталось одно название. Правда, и у нас в Марьиной роще давно уже не поют соловьи…

Первую линию охраны банка они преодолели спокойно — золотой квадратик оказался достаточным пропуском для всех троих.

Но дальше оказалось сложнее. В холле Варвара долго объяснялась с консультантом, пытаясь вспомнить или объяснить простыми словами специфическую банковскую терминологию.

Наконец она повернулась к Марине и Олегу, которые стояли сзади и вслушивались в язык Дюма, как в музыку.

— Все пока хорошо. Но пропустят только двоих. Ты, Олег, со своим английским здесь в холле посиди.

— Жаль, что мы не в Лондоне.

— Вот, правильно. Там я буду в холле сидеть, а ты в банке решишь вопросы… Пойдем, Марина. Хорошо, что ты фамилию в загранпаспорте не меняла. Эта карточка заведена на госпожу Маркову…

Олег решил не нервировать охрану банка и ждать на улице.

В соседнем киоске на самых видных местах расположились журналы с яркими картинками более чем фривольного содержания. В нижнем углу среди массы газет на выносном стенде обнаружился и наш вчерашний «МК».

Олег начал читать, но с удивлением обнаружил, что здесь, в Париже московские политические драчки совершенно его не волнуют. Одно дело смотреть многосерийную комедию в кинотеатре, другое — читать о ней в соседнем скверике. Пропал эффект присутствия, и сразу поблекли персонажи и стало скучно…

Олег не ожидал, что посетительницы банковских подвалов появятся всего лишь через двадцать минут.

С ними не было ни чемодана с валютой, ни даже кейса с бриллиантами…

Никто из троих не говорил об этом вслух, но каждый где-то на самом дне души имел маленькую надежду на такой сюрприз. Ведь это все-таки банк на Елисейских полях! Что же там еще хранить?

Но в ячейке оказался лишь обычный конверт с родной кириллицей: «Для Марины Марковой. Лично».

Олег был приятно удивлен, что конверт не вскрыли в банке, прямо у открытой ячейки. Это значит, что его признали старшим в группе. Поэтому они не решаются ничего делать без его команды…

Он машинально расправил плечи и спросил:

— Не выяснили, кто и когда заплатил за ячейку банка?

— Конечно, спросили! Все было сделано от имени Марины. И давно, двенадцать лет назад.

— Ясно. Здесь конверт вскрывать не будем. Опасно! Пойдем в кафе. Но не на Елисейских полях. Дорого тут и светиться не хочется…

Вскоре они уже сидели в скромном кафе под названием «Трюссо».

Конверт был довольно плотный и жесткий. В нем могло быть все, что угодно!

Олег решил рисковать только собой и вскрыл конверт в дальнем углу за стойкой бара. Взрыва не последовало, и это уже хороший знак…

Вернувшись к столику, Олег выложил перед Мариной лист с посланием к ней лично, а Варваре дал широкую дискету. Сейчас такие почти не используют.

— Придется старый компьютер искать. Еще одна морока! Вы, Марина, читайте пока. Возможно, это письмо только для вас.

Марина машинально взяла бумагу, но потом перевела взгляд на Олега. В глазах ее было восхищение, благодарность и немножко игривости.

— Олег, это вы нас сейчас спасали, да? Вы думали, что там бомба?

— Это не геройство. Здесь простой трезвый расчет. Что лучше для дела — три трупа сразу или один труп и два свидетеля? Но вы, Марина, читайте. Там самое важное может быть.

Марина углубилась в письмо, но через несколько секунд разложила лист на столе, предлагая прочесть всем.

Почти вся страница была заполнена колонками шестизначных цифр. Рукописный текст состоял всего из нескольких строчек: «Марина! Если ты добралась до этого письма, ты прочтешь и все остальное. Ты всегда меня понимала. С нашей первой встречи. Валентин».

Олег несколько раз прочел текст. Потом долго вглядывался в цифры, пытаясь найти систему.

В свое время им преподавали что-то о кодах, цифрах и шифрах. Но так, факультативно!

Кто мог тогда подумать, что это понадобится. Правда, зачет он тогда сдавал. Где-то в далеких уголках памяти осталась сумбурная информация по этой скучной теме.

— Так! Шифр очень простой и даже детский.

Олег действительно вспомнил, как в школе он писал рыжей однокласснице секретные записочки.