Шрифт:
С близкого расстояния трудно было понять, что происходило во дворце Гридина. Все скрывал почти трехметровый забор.
Но света в доме не было!
И шума не было…
Массивная дверь в заборе открылась от первого толчка. Луна гостеприимно освещала дорожку, выложенную фигурным камнем.
Продвигаясь вперед, Савенков держал в вытянутой руке вместо пистолета сотовый телефон. На нем был заранее набран номером Одинцовского отдела полиции.
Игорь Михайлович даже предупредил приветливого дежурного: «Может понадобиться ваша помощь. Ты уж не спи, майор».
Дверь в дом тоже была открыта!
Не зажигая свет, они постояли в холле и прислушались. Со второго этажа доносились жалобные звуки.
Это был явно человеческий голос, похожий на предсмертный стон…
Помпеи должны были завораживать. Казалось, что перед магией этого города все должно отступать.
В Москве Варвара и представить себе не могла, что, идя по древним улицам, она будет думать о каком-то конверте, о печатных буквах на нем, о щели под дверью гостиничного номера…
По этим мостовым гуляли патриции и плебеи. Своими одеждами они касались вот этих стен.
Вот в этом доме рабы пекли хлеб, а в этом делали вино. Вот здесь городские бани, а дальше театр, храм, публичный дом.
Варвара смотрела на все это, но воспринимала очень отстранено. Она думала совсем о другом…
Звонок в Вену был из Москвы. Это факт!
И, как сказал портье, ему сразу был назван их гостиничный номер.
А ключи от номеров, и Варя это точно помнит, раздавались в последний момент.
В Москве об этом просто не могли знать заранее. Значит, бандитам позвонил кто-то из группы.
Он же потом и подбросил письмо, которое было написано заранее…
Варя осмотрела группу, послушно семенящую за местным итальянским гидом.
Впереди шли тридцать человек, и каждый из них мог сделать это. И по внешнему виду ничего не определить! Нужно придумать ловушку, оперативную комбинацию. Сыщики должны быть хитрыми!
Группа старалась не отстать от гида, боясь потеряться в каменных лабиринтах. И слушать этого итальяшку было любопытно.
Говорил он мало и на очень плохом русском языке. Но все время старался шутить.
Гид показывал пикантные фрески на раскопках публичного дома. Мостовая перед этим заведением была истерта подошвами древних римлян.
Кстати, эта улочка находилась слева от основной дороги, ведущей к храму. Но и тогдашние мужики активно бегали налево.
А в конце экскурсии гид послал всех туристов в старые помпейские бани. Это была его коронная шутка!
При попытке грузного Савенкова подняться по деревянной лестнице, раздался такой скрип, что дальше можно было не конспирироваться.
Они вернулись в холл и начали зажигать свет, где только возможно.
Обстановка в комнатах первого этажа была похожа на только что виденный ими квартирный бедлам. Однако вещей на полу было много меньше. Не успели еще Гридины здесь обжиться, обрасти барахлом.
На втором этаже их поразил кабинет: массивный стол, кресло на гнутых ножках и книжный шкаф во всю стену. Вернее, четыре шкафа, прижатые друг к другу. И в каждом по три книжки.
Соседняя комната — спальня, где на широченной кровати «отдыхал» Игорь Гридин, стянутый по рукам и ногам капроновым жгутом. На его губах был приклеен пластырь. Поэтому он не мог кричать, а только мычал и печально ныл.
Освобожденный от пут взволнованный муж Марины скороговоркой пробормотал слова благодарности и, схватив в шкафу что-то из одежды, бросился в ванную.
Минут через десять он появился чистый, облагороженный, с идеальной прической и несколько надменным выражением лица.
— Что, господа сыщики, убедились? Вы, вероятно, и меня хотели в чем-то подозревать? Я это точно знаю! Как же, мы детективы читаем. Сознайтесь, вы меня подозревали?
— Подозревали.
— Вот! Теперь, наконец, убедились? Не я же сам себя связал.
— Конечно, не вы сами.
— Вот! А я вообще-то и умереть здесь мог… Погодите, а вы-то как здесь оказались? Вы их знаете? Или вы за мной все время следили?
— Успокойтесь, Игорь Семенович. Мы здесь совершенно случайно. Надо было с вами срочно поговорить, а дома вас нет. Мы решили, что вы на даче и заехали к вам. И очень удачно! Не так ли?
— Да, я совершенно не в том тоне начал разговор. Нервы шалят! Примите мою искреннюю благодарность… Опять не то! Какие-то слова выскакивают ненастоящие.