И, улыбнувшись, добавила:

– А переоделся бы ты, боярин. В исподнем не след трапезничать.

Эк, как она меня. А и правда, одёжа неподходящая.

– А где мои вещи?

– У меня.

Кубин вскочил и побежал к коню. Вернулся, неся сумы.

– То, что на тебе было, только на тряпки и годится. Я в сумы глянул, тут есть что надеть. Кстати, бронь твою вычистили и починили. Она тоже тут.

Когда я переоделся и вышел из дома, стол уже был собран. Ждали меня.

– Ну, вот. Другое дело. Проходи и садись.
– Мяга показала на лавку.

Я сел и оказался рядом с Ладой. Девушка улыбнулась и поздоровалась:

– Здравствуй, витязь.
– И покраснела. Мяга сказала, подмигнув мне:

– Все разговоры потом. Снедайте.

Каша с мясом, копчёная рыба и сбитень были необычайно вкусны. Я отвалился от стола первым и стал смотреть, как едят остальные. Мяга, прожевав, посмотрела на меня.

– Наелся, касатик? Тогда спой. Ведомо мне, что много ты песен хороших знаешь. А мы послушаем.

Я замялся. Честно говоря, петь не хотелось. Лада положила ладонь мне на руку.

– Спой. Пожалуйста.

– Ладно.

Что им спеть? Как назло все песни выветрились из головы. На ум приходила только "Времени река". Ладно, её и спою. И, собравшись, затянул:

– Течёт времени река,

Не замедлится.

А вперёд не посмотреть,

Туман стелется.

И с плота мне не сойти,

Глубока река.

Не подняться от реки,

Круты берега.

Мне тебя моя любовь,

Трудно отыскать.

Жаль как птица в облаках,

Не могу летать.

Видно мне мою мечту,

В жизни не найти.

И не встречу я тебя,

На своём пути.

Не построить мне свой дом,

Сад не посадить.

Сыновей с тобой в любви,

Не дано растить.

Течёт времени река,

Не замедлится.

А вокруг меня туман,

Густо стелется.

– Грустные песни поёшь. Но хорошие. Ладно.
– Мяга поднялась.
– Поговорите пока, а мы с Ладой приберём здесь всё.

Мы с Кубиным пошли к реке.

– Ну, давай говори. Какие новости?

Кубин чуть замялся и, смотря под ноги, сказал:

– Новости не очень хорошие. Честно говоря, даже и не знаю, что сказать.

– Говори как есть. Как я понял, план удался, и монгол зажали с двух сторон.

Кубин кашлянул.

– Не совсем.

– Как так?

По-прежнему смотря себе под ноги, дед Матвей начал рассказывать:

– В общем, остатки тех двух тысяч, которые, как мы полагали, просто идут впереди, большой полк добил. Но! Тут чертовщина какая-то. Бояре говорят, что эти поганые единственные, что встретились. Больше не было.

– Не может того быть. А куда могли деться остальные? Не сквозь землю ведь провалились? Слушай, а может, они ушли какой-нибудь тропой?

Кубин помотал головой.

– Там нет троп, чтобы такое войско могло незаметно уйти и следов не оставить.

Мы остановились на берегу. Я смотрел на темную воду. Блин, куда могло подеваться столько войска.

– А кто темник, узнали?

– Нет. Пленных не брали.

– Зря.
– Я в досаде сплюнул.

Млять! Нас обвели вокруг пальца. Темник выставил против нас две тысячи, а сам увёл остальных. Куда? Как? Какая у них цель? Уж точно не прогулка. Хорошей добычи по деревням не собрать, мало их тут. Городов крупных тоже. Из всех только Верши да Китеж. Ну, Китеж им ещё поискать. А вот Верши...

Я смотрел на реку. Крупный жук упал в воду и зажужжал, пытаясь взлететь. Раздался мощный всплеск рыбы, через мгновение вода успокоилась, и уже ничего не напоминало, что здесь барахталось насекомое.