Второй. А помнишь, как я тебя в пятом классе бил?

Первый. Да, помню.

Второй. А ты все время к Клавдии Григорьевне бегал…

Первый. К кому?

Второй. Ну, классная наша, по русскому — литературе…

Первый. А-а-а…

Второй. Забыл, что ли?

Первый. Помню. Вспомнил.

Второй. Ленку помнишь?

Первый. Помню.

Второй. Какую Ленку?

Первый. Что какую?

Второй. Какую Ленку помнишь?

Первый. Ну… нашу Ленку.

Второй. Нашу, вашу… Ни хрена ты не помнишь.

Первый(наливает). Старые мы уже. Сколько лет прошло.

Второй. Володяеву помнишь?

Первый. Нет.

Второй. А говоришь, помнишь. Это Ленка Володяева.

Первый. Ах, Ленка! Ты ее не встречал?

Второй. После той истории — нет.

Первый. Какой истории? (Вздыхает.) Ну, за встречу.

Второй. Жуткая была история. Вот тебе сюжет для кино. Это тебе не сказочка-эпопеечка. Жизнь, сила. Какая девка была, и как ее скрутило… Но на лицо она и сейчас еще в порядке.

Первый. Так ты ее видишь, что ли?

Второй. Ну, на фотографиях…

Первый. Бред какой-то… (Допивает.)

Второй. Громова помнишь?

Первый. Нет!

Второй. Громов! За тобой сидел в восьмом, девятом, десятом.

Первый. Не помню я. Забыл. Отстань! Громова не помню.

Второй. Он спился.

Первый. Ну и хрен с ним.

Второй. Слушай, что я тебе покажу! (Роется в бумажнике, достает фотографию.) А-а?

Первый. Это около школы?

Второй. Ага. Второго слева узнал?

Первый. Второго слева? Нет.

Второй. Это ты.

Первый. Я? Нет. Неужели я?

Второй. Ты. А третий Оська Павелецкий. Он уехал в Израиль.

Первый. Это не я.

Второй. Ты. Хотя черт его знает. Стоишь почти спиной. Подарить?

Первый. Не надо. Давай договоримся — не вспоминать. Будем считать, что я забыл все. Вот тебя вспомнил, а остальное забыл. Отрезано. Все равно. Я столько забыл. Теперь уже не вспомнить. Еще десять лет проживу, наверное, собственное имя забуду. Коля! Как живешь?

Второй. Ничего, очень интересно. У меня в жизни все было.

Первый. А у меня ничего не было. Одна работа.

Второй. Хорошо было. Какие бабы были… У тебя много было баб?

Первый. Немного.

Второй. Я знаю. Я с одной твоей бабой знаком. Она мне про тебя рассказывала.

Первый. Кто это?

Второй. Неважно.

Первый. Я тебя спрашиваю.

Второй. Да ты ее, наверное, тоже забыл.

Первый. Ну кто, кто? Ну говори, кто? Ну кто? Ну кто?

Второй. Крашан.

Первый. Откуда ты ее знаешь?

Второй. Я многих знаю…

Первый. А что рассказывала? Плохое?

Второй. Слушай, а ты правда такой занудный или со мной притворяешься?

Первый. Я устал. Знаешь, я все время усталый и никак не могу отдохнуть… Пустая, пустая жизнь.

Второй. Ну, у тебя ИМЯ.

Первый. Я ничего вспомнить не могу. Что было в жизни? Ничего не было. Как будто снимают про меня кино, а я его только смотрю, а сам ничего не делаю. Смотрю, смотрю, и надоело оно мне, и уйти нельзя… Вот была Крашан… Я ее помню, и себя с ней помню, но как-то не по-живому. Не телом, не сердцем, а как картинку. Киноэпизод. В Париже я месяц жил. Хожу там и думаю: вот событие в жизни — я в Париже. А не ощущаю, опять как кино. Стою ночью на набережной и ногами стучу в землю, мол, вот я стою в Париже. Это сейчас происходит, я тут. Ногам больно, а в голове все равно кино, кино, плоская картинка: стоит человек ночью на набережной и бьет ногами в землю. Вот ты, по-моему, умеешь наслаждаться.