Она покачала головой:

— Все документы, присланные из Уганды, находятся на столе в гостиной. Я говорю сейчас о личных письмах и дневниках. Пока я была в университете, папа хранил их. Они в старом отцовском чемодане в студии.

Кайл громко вздохнул и пристально посмотрел на Лулу:

— Ты никогда не читала их?

— Нет. — Она проглотила кусок тоста, запив его горячим чаем. — Я очень страдала после ее смерти, и мы с папой не обсуждали эту тему. Он знал, что я не готова их читать.

Откинувшись на спинку стула, он кивнул:

— Понимаю. Теперь готова? Я хотел бы прочесть ее дневники, но последнее слово за тобой.

«Я не уверена в своих чувствах и не хочу ничего читать, хотя должна», — подумала Лулу.

— Насколько мне известно, дневники из ее предыдущих командировок содержат большей частью описания национального быта. Начать нужно с них.

— Выдержишь?

Вздернув подбородок, Лулу фыркнула. Всю последнюю неделю она ждала наступления этого момента. Следует встретиться с прошлым и выполнить свою работу.

— Выдержу. Те дневники помогут тебе. Кстати, я могу принести их из студии прямо сейчас.

Будто почувствовав, что Лулу, приняв решение, успокоилась, Кайл мгновенно воспрянул духом:

— Они в студии? Ах, в центре подделок живописи Кингсмеда.

— Тише! Ты же обещал меня не выдавать.

Она одарила его хитрой улыбкой, и ему показалось, что комната наполнилась солнечным светом.

— Я никогда не был в художественной студии. Можно мне посмотреть твою?

— Если хочешь. Но там сейчас особенно нечего смотреть. Пошли.

Кайл поглядывал на Лулу, пока они бок о бок шли по широкой лестнице. Она и не подозревает, что любой мужчина сочтет за счастье идти рядом с ней. Кайлу захотелось растянуть мгновение их близости как можно дольше.

Лулу покосилась на него:

— Скажу, пока не забыла. Сегодня ужинаем в ресторане. Моя крестная мать организовала в «Перьях» встречу в твою честь.

— Отлично. С удовольствием познакомлюсь с твоими друзьями.

— Пока ты слишком не размяк, хочу предупредить, что Эмма собирает средства для помощи хоспису. Я уверена, что она уже придумала некую хитрую схему, чтобы использовать тебя, пока ты в Кингсмеде. Возможно, предложит тебе сняться обнаженным для медицинского календаря. В прошлом году пожарные, снявшиеся топлес, имели большой успех! — Остановившись у двери, Лулу наклонилась к Кайлу: — Приготовься к тому, что у тебя захватит дух.

Не дожидаясь ответа, она осторожно повернула медную ручку, неторопливо открыла деревянную дверь и вошла внутрь.

Комната оказалась полной противоположностью того, что ожидал увидеть Кайл.

Вместо хаотического буйства красок, которое присутствовало во всем доме, стены и потолок студии были выкрашены в белоснежный цвет. Свет проникал сквозь обычное окно, освещая единственную картину над огромным белым камином. Портрет Рут Тейлор Гамильтон в натуральную величину… На портрете она была как живая. Кайл даже попятился.

Лулу между тем принялась рыться в высоком стенном шкафу.

— Здесь работал твой отец? — Опершись о стену, он пытался успокоиться.

— Да. Пока он рисовал, я играла на старом диване в том углу. Зимой мы разжигали камин и поджаривали тосты. Иногда рисовали вместе или просто разговаривали. В этой комнате всегда царило счастье. Он любил здесь работать.

— Ты, должно быть, очень скучаешь по нему.

Лулу посмотрела в лицо Кайла:

— Скучаю. Знаю, что это покажется странным, но после его смерти я приходила сюда почти ежедневно и нюхала краски. Стоило учуять запах льняного масла, и отец возвращался ко мне. Это место хранит очень много добрых воспоминаний. В детстве я пережила здесь сказочные мгновения.

Кайл Манроу подался вперед, вглядываясь в портрет Рут. Склонившись, он внимательно присмотрелся к подписи.

— Т. Д. Гамильтон. Твой папа? — тихо спросил он.

Лулу встала рядом с ним, любуясь портретом хорошенькой молодой женщины. Она была в белом и написана на фоне сине-зеленых тонов.

Мать излучала жизнелюбие, а ее сердечная улыбка очаровывала навеки.

— Он редко писал портреты. Моя мама стала исключением. — Лулу посмотрела на Кайла, который, к ее удивлению, по-прежнему пристально вглядывался в картину. — Тебе нравится?

Он кивнул:

— Очень. Когда я впервые ее встретил, Рут была намного старше, чем на портрете, но это определенно она. — Кайл повернулся к Лулу. Они стояли совсем рядом друг с другом. — Картина написана с большой любовью. Вероятно, твой отец был чрезвычайно талантлив. Прими мои соболезнования еще раз.

Выражение его лица было таким искренним, что у Лулу перехватило дыхание. От нахлынувшей душевной боли на глаза навернулись слезы. А ведь Лулу думала, что уже не будет плакать.

— Ты тоже думаешь о близком тебе человеке? Лакшми… Так ее звали? — тихо спросила Лулу, изо всех сил стараясь казаться спокойной.