В основу выделения данных этапов положены особенности мировоззрения ,: мироощущения, мировосприятия, миропредставления, миропонимания и мирообъяснения, характерные для данной эпохи, а также соответствующие им методы освоения окружающей действительности. В соответствии с этим можно выделить период мифологического миропонимания окружающей действительности (так называемый донаучный); рационального миропонимания, с позиций разума (так называемый философский); научного миропонимания (рис. 1.1).

Рис. 1.1. Эволюция мировоззренческих парадигм

Мифологическое мироощущение, мировосприятие, миропредставление, миропонимание и мирообъяснение характерны для эпохи первобытно-общинного и частично рабовладельческого строя (если пользоваться марксистской периодизацией общественно-исторического развития). Ф. Энгельс отмечал, что «...уже с того весьма отдаленного времени, когда люди, еще не имея никакого понятия о строении своего тела и не умея объяснить сновидений, пришли к тому представлению, что их мышление и ощущения есть деятельность не их тела, а какой-то особой души, обитающей в этом теле и покидающей его при смерти, – уже с этого времени они должны были задумываться об отношении этой души к внешнему миру» [107].

Таким образом, первые представления о душе (греч. psyche, лат. anima) как некой бестелесной, нематериальной силе, имеющей самостоятельное, независимое от тела существование в «потустороннем» мире, появляются в глубокой древности и имеют тысячелетнюю историю.

Еще нет науки, нет философии. Фактически еще нет даже религии в современном понимании. Первобытный человек полудикими племенами живет в пещерах, окружен со всех сторон хищными зверями и враждебными стихиями. Его терзают холод, жара, он вечно голоден, вечно окружен опасностью и страхом смерти. И все-таки уже у этого первобытного человека появляются первые «детские» вопросы о том, что представляет собой окружающий мир и, прежде всего, что представляет собой он сам?

Он видит и слышит. Но что в нем видит, что в нем слышит? Он двигается, нападает, убегает. Но что движет им, что управляет его руками, ногами, телом? Наверное, внутри сидит какой-то маленький человечек, который через его глаза смотрит и видит, который через его кожу чувствует, который через его уши слышит [32].

Когда человек умирает, этот маленький человечек в нем куда-то исчезает и остается одно тело. Значит, внутри человека есть что-то, что дает ему жизнь, дает возможность двигаться, видеть, слышать, дышать. Вот это «что-то» и получило название души. Сначала его представляли даже не как человечка, а как животное, считавшееся родоначальником данного племени (тотемом) [32].

Именно тотем и система табу составляли мировоззренческую, морально-нравственную, духовную и регулятивную основу первобытного общества.

Тотем (на языке североамер. индейцев оджибве «ототем», букв. – его род) – одна из ранних форм языческой религии, суть которой – вера в сверхъестественное родство между человеческими родами и каким-либо животным, реже растением. Тотем воспринимался как реальный предок, от которого магическим образом зависели жизнь и благосостояние рода и каждого его члена в отдельности.

Табу (полинез. слово) представляло собой характерный для неразвитого первобытного мышления комплекс представлений, выражавший категорический запрет агрессивных или сексуальных побуждений, направленных на так называемые «неприкасаемые» объекты. За нарушение табу, по суеверным представлениям, неминуемо следовала кара (болезнь или смерть), насылаемая сверхъестественной силой, духами, богами. В родовых общинах, в первобытном сознании человека табу прежде всего связывалось с запретом половых связей между родственниками (изначально только по прямой линии), а также с культом тотема. По сути, это самая древняя форма духовно-нравственного начала, выступавшая в виде требования подавления общественно опасных влечений и инстинктов. Нарушивший табу, иногда и без вмешательства извне, сам переживал психологическое состояние глубокой депрессии, которая часто приводила к заболеванию или смерти, хотя о его преступлении, возможно, даже не подозревал никто из соплеменников.

Позже, по мере того как человек начал ощущать свое отличие от других воспринимаемых им вещей и существ, он начал осознавать себя как носителя действий, жизни, движений, поступков; душа стала все более очеловечиваться. Этот переход отразился в промежуточных образах полулюдей-полузверей вроде сфинкса, богов с птичьей, волчьей головой и т. д. Так рождались мифологические боги, духи.

Подобный взгляд на природу, при котором, не зная ее законов, люди населяли и объясняли окружающий мир с помощью человеческих поступков и чувств, называется антропоморфизмом , т. е. восприятием мира в форме человеческих чувств, переживаний, поступков, перенесение их на внешние силы природы и приписывание их вымышленным мифическим существам.

Постепенно, однако, примитивный антропоморфизм все более приходил в противоречие с накопляющимися опытом и знаниями. Соответственно, и представление о душе все больше теряло сходство с конкретным живым человеком. Сначала оно лишилось тела. Души начали представлять бестелесными тенями. Затем жрецы, философы лишили ее и внешнего сходства с человеком. Осталось только понятие о чем-то, что не имеет ни тела, ни формы, но способно думать, чувствовать, управлять поступками человека. По-видимому, опыт, из которого возникло такое представление, связан с возникновением государства. Ибо государственная власть бестелесна, не имеет «вида и формы», но управляет поступками человека, осмысленна, рациональна, эмоциональна и т. д. Такое представление о душе закрепилось в понятии «дух».

В условиях рабовладельческого общества религиозные верования систематизируются жрецами. Религиозные трактаты Древнего Египта и Вавилона отстаивали божественное происхождение всего сущего и предопределенность установленного порядка и устройства общественной жизни, объявляли мир, царскую власть и систему рабства воплощением «божественной воли». В них господствующим является миф о бессмертии души, способной покидать тело, странствовать, перемещаться по ту сторону видимого мира.

Однако религиозным догматам о бессмертии души и предопределенности (фатальности) человеческой судьбы противостоят первые материалистические догадки о материальной первооснове природных явлений; встречаются упоминания о прохладной воде, которая производит все живые вещи, а также о воздухе, заполняющем пространство и «пребывающем во всех вещах» [34, т. I, с. 40].

Появляются первые выступления против религиозного догмата о загробной жизни. Так, в классическом произведении древнеегипетской литературы – «Песня арфиста» утверждалось, что никто из умерших не возвращается, чтобы рассказать о загробном царстве. Вместо того чтобы рассчитывать на загробную жизнь, призывает песня, надо устраивать «свои дела на земле» [там же, с. 38].

Та же мысль еще ярче выражена в другом, более позднем, поучении, в котором утверждается, что люди после смерти превращаются в прах; что «человек исчезает и тело его превращается в грязь» [там же].

Таким образом, уже в пределах теолого-мифологического способа объяснения вещей происходит процесс рационализации мифов. В ряде трактатов содержатся ростки естественно-научного взгляда на душевную (психическую) деятельность. Это, в частности, можно проследить по описанию механизма психической деятельности в египетском «Памятнике мемфисской теологии» (конец IV тыс. до н. э.). Значение органов чувств таково: боги «создали зрение глаз, слух ушей, дыхание носа, дабы давали они сообщение сердцу» [96, с. 542].

Что касается сердца, то оно «всякому сознанию дает восходить» [там же]. Иначе говоря, уже в этом древнем папирусе содержался вывод о том, что условием «всякого сознания» (души) является деятельность центрального телесного органа – сердца.

Более развернутые представления о деятельности души и духовном мире человека представлены в религиозно-философской мысли Древней Индии и Китая.

В I тыс. до н. э. оформляются такие религиозные течения, как брахманизм (дальнейшее развитие ведической религии), буддизм (одна из мировых религий), позднее джайнизм, конфуцианство, даосизм и ряд мистических учений, которым противостоят отдельные стихийно-материалистические тенденции, носящие характер «наивного реализма».

Общее для них (несмотря на разницу трактовок и понятий) – это рассмотрение природы индивидуальной души как эманации (истечение, излучение) безличного мирового духа. Человеческое тело есть только внешняя оболочка индивидуальной души ( атмана ), являющейся частичкой или воплощением безличного мирового духа (брахмана).

Наиболее общие идеи, например брахманизма (Древняя Индия), сводятся к следующим положениям.

Душа человека вечна и бессмертна, но так как человек слишком привязан к земному существованию, то его душа отлична от абсолютного духа и поэтому человек вынужден подчиняться закону кармы (воздаяния за прошлые грехи), т. е. зависит от последствий своих прошлых деяний. Она никак не может избавиться от вечного потока перевоплощений ( сапсара ), причем в последующих воплощениях душа входит в такую оболочку, какую человек заслужил своими поступками в прошлой жизни. Поэтому человек должен, по возможности, воздерживаться от действий, осознать, что земная жизнь – это тлен и суета, и стремиться постичь свою истинную природу, т. е. тождество души с мировым духом. Если человеку удается полностью отказаться от повседневных забот, то его душа перестает быть связанной с этим миром и осуществляется реализация ее тождества с мировым духом, наступает освобождение (мокша), переход в нирвану (вечное блаженство), в небытие, составляющих высший смысл жизни человека. Но познание этого тождества недоступно для обыкновенного ума, оно может быть достигнуто только при посредстве откровения, воздержания от мирских страстей и желаний, длительного самосозерцания.

Другой взгляд на природу души представлен в стихийно-материалистических течениях. Первоначально они были направлены против религиозных верований в загробный мир, потустороннее существование души, ее переселение в другое тело в соответствии с законом воздаяния за прошлые грехи и телесную отягощенность.

Позднее зарождаются материалистические представления о материи живой и неживой, о «первовеществах», из которых якобы состоят все предметы и явления природы. Делаются попытки представить в качестве этих веществ землю, воду, огонь, воздух, дерево (или металл) и т. п., затем появляется стремление отыскать общее материальное начало всех вещей (ци — воздухообразное начало в Древнем Китае, пракрити — материя в Древней Индии и т. п.). Материалистические направления стремились понять мир как движущееся и развивающееся целое, вечно меняющее формы своего проявления.

Стихийно-материалистические воззрения на природу психического были связаны, например, в Древнем Китае с представлениями о воздухообразном начале (ци) как носителе душевных процессов, непосредственно соединяющем живое со средой; с идеей о зависимости души от жизни тела; в объяснении свойств этого тела (в том числе психических) смесью имеющихся в нем природных элементов. Проводилась мысль, что чувственные ощущения дают нам верные представления об окружающей действительности, но для познания сущности вещей необходима деятельность разума.

Рассматривались также проблемы локализации душевных функций: познавательных – в сердце, чувств – в печени; причин индивидуальных различий между людьми по типу темперамента. Причем за основу темперамента принималось три элемента: воздухоподобное начало – ци , желчь (иногда кровь) и слизь.

Как мы видим, материалистические тенденции связаны с более глубоким философским анализом природы души, поиском ее материальных основ, структуры и локализации в теле, механизмов функционирования, познавательных возможностей человека.

Однако, несмотря на различие позиций, религиозно-идеалистические и стихийно-материалистические течения считали, что высшими духовными добродетелями и достоинствами человека должны являться смирение и покорность, умеренность, подавление чувственных эмоций, аффектов, страстей, стремлений, желаний, достижение невозмутимости и спокойствия, бесстрастие при виде несправедливости, насилия, угнетения, милосердие, правдивость, почитание установленного порядка, вера в истины религии. Должно было присутствовать одно стремление – слиться, жить в согласии с природой или с Богом.

Рациональное осмысление мира с позиций разума и рассудочной деятельности началось с возникновением первых философских учений. Философия как одна из форм общественного сознания впервые сложилась в рабовладельческом обществе.

Термин «философия» впервые встречается у Пифагора ; в качестве особой науки ее впервые выделил Платон. Первоначально она объединяла всю совокупность знаний человека об окружающем мире и о самом себе, что было вполне естественно для низкого уровня развития знаний на ранних этапах человеческой истории. Философия (греч. philez — люблю и sophia — мудрость; любовь к мудрости), стала той наукой, в рамках которой человек впервые задумался о том, кто он есть, каково его место в окружающем мире, что такое душа и как она связана с телом, каковы границы человеческого познания и достоверность чувственных ощущений. Достаточно развернутые и основательные философские учения и системы мы встречаем в античности.

Ведущей чертой античной философско-психологической мысли является ее стихийная диалектическая направленность. Мир представлялся древним ученым единым, бесконечно движущимся и изменяющимся. Хотя природа трактовалась ими в целом нерасчлененной, синкретично, однако первые попытки выделения одних явлений из совокупности других, стремление понять их на фоне общей картины мироздания имели место уже тогда. Явления душевной жизни человека не могли не привлечь внимания древнего ученого вследствие их своеобразия и специфической природы. Именно поэтому еще на заре научного знания психические явления достаточно четко вычленялись из чисто материальных и, более того, осуществлялись попытки внутренней дифференциации отдельных сторон души.

В античности более четко прослеживаются тенденции объяснения многообразия мира психических явлений с позиций религиозно-мистических или стихийно-материалистических. Причем каждая из этих позиций внесла определенный вклад в объяснение мира феноменов психического.

В целом в объяснении природы, сущности и структуры души в античной мысли можно выделить по крайней мере три направления поиска тех больших, независимых от индивида сфер, по образу и подобию которых трактовался окружающий космос и индивидуальная человеческая душа как некий микрокосм.

1. Натурфилософское, наивно-материалистическое объяснение психики исходило из наблюдаемых законов движения и развития материального мира. Гераклит считал, что этот космос, один и тот же для всего сущего, не создан ни Богом, ни человеком, но всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающимся и мерами потухающим [57].

Руководящей выступала идея о материальной природе души и определяющей зависимости душевных проявлений от физической природы. Эту зависимость античные мыслители пытались выразить в форме конкретных представлений о том, что содержание психических процессов черпается извне, путем проникновения в организм веществ физической среды.

Так, Фалес (VI в. до н. э.), принимая за первооснову всего сущего воду, считал, что душа есть тоже особое состояние воды. Она источник движения, придает способность телам двигаться. Анаксимандром (VI в. до н. э.) душа трактовалась как одно из состояний апейрона (беспредельная и бескачественная материя, ни воздух, ни вода, ни что-либо иное). Анаксимен (V в. до н. э.) считал, что душа имеет воздушную природу и связана с дыханием человека. Гераклит (IV в. до н. э.) рассматривал душу как особое переходное состояние огня – психея. Это был первый собственно психологический термин для обозначения психической реальности.

Следует особо отметить, что, указывая на какое-либо конкретное первоначало, философы имели в виду не его (т. е. обычную воду, воздух и огонь), а нечто такое, что подобно воде присутствует во всех живых организмах, которое так же подвижно, изменчиво и текуче. Так, вода, испаряясь, превращается в пар; айперон, воздух, разряжаясь, превращаются в огонь. Эти элементы, сгущаясь, переходят в другие более плотные и твердые состояния. То есть за каждым из этих первоначал стояло философское его понимание, для которого пока не было найдено и сформулировано соответствующее философское понятие, категория.