Но неумолимо приближался день свадьбы, когда всё, что было в твоей личной жизни и жизни твоего избранника, должно отойти на второй план или попросту забыться. Иначе невозможно будет существовать уже в новой, создаваемой ими семейной жизни. Тот, кто это правило соблюдает — становится счастливым, кто нет — несчастным. Такова реальность семейной жизни. Может, когда-нибудь этот институт человеческих отношений отомрёт как ненужный атавизм и человечество вернётся к полигамии. От таких мыслей становилось грустно. Человечество обеднеет, если так случится. Уже не будет места человеческой страсти, и новый Отелло никогда не задушит свою Дездемону. А простой деревенский парень в свои шестнадцать лет уже никогда не напишет своих проникновенных стихов. И не будет мама городского романтика и влюблённого студента тревожиться по ночам, не будет «дежурных» по апрелю… Будет сплошная скука. Женщины перестанут рожать и мучиться в родах, а потом трястись всю жизнь над своим драгоценным чадом. Любовные страсти заменит какой-нибудь суррогат, вызывая в мозге галлюцинации секса и удовольствия, а дети будут рождаться в пробирках столько, сколько будет нужно. До всего этого может дойти прогресс. По правде говоря, уже сейчас не хотелось бы жить от одной только мысли, что это может когда-нибудь случиться…

Вика наконец дождалась своего незапланированного счастья. Свадьба состоялась. Отряд пировал два дня. Всего было достаточно на праздничном столе, он ломился от яств и изысканных блюд. Невесте была преподнесена натуральная норковая шубка, молодой семье — прекрасный столовый набор из серебра, а жениху настоящий, расшитый бисером халат казахского бая. Не было лишь искреннего веселья. Все понимали, что свадьба не настоящая, а лишь талантливая имитация. Но все делали вид, что веселятся. Пожалуй, только Василий, ослеплённый красотой Вики и свалившимся на него счастьем, не замечал ничего.

Судьба жестоко отомстила и Вике, и Василию. Не прошло и двух лет, как их семейная жизнь не только дала трещину, но превратилась в настоящий ад для обоих. Василий не выдержал, первым уехал с глаз долой, устроившись на работу подальше от Питера. Вика, оставшись одна, жила как ей хотелось: весело и непринуждённо. Василий присылал ей деньги, а она их тратила на наряды и весёлые пирушки. Савва Николаевич как сейчас увидел перед собой измученного, доведённого до нервного срыва Василия, приехавшего в Питер, чтобы окончательно развестись с Викой. Савва встретился с ним всё в той же студенческой столовой, как и когда-то несколько лет назад, перед отъездом на целину. Савва обрадовался, подскочил к Василию.

— Привет! Даже не понял, ты это или нет!.. По лицу вижу, что Василий, а по прикиду — буржуй буржуем. Костюм с иголки, очки, галстук и рубашка… Ништяк! При какой должности сейчас? Наверное, не ниже главного врача в районной СЭС?

Василий как-то невесело усмехнулся:

— Не поверишь, заведую горздравом в Тынде.

— А где такая Тында?

— В Сибири, на БАМе.

— Вот куда тебя, Василий, судьба закинула. А я думал, что ты после аспирантуры под Питером остался.

— Да нет, — всё так же невесело ответил Василий. — Из Питера сам сбежал. Достала моя благоверная, так что утёк со всех ног, куда подальше.

Савва недоумённо посмотрел на него.

Василий отвернулся в сторону.

— Пойдем посидим где-нибудь, там и поговорим.

Они вышли из столовой, молча дошли до небольшой кафешки рядом с институтом. Зашли, сели за столик, но разговор не клеился…

— Что будешь есть? — спросил наконец Василий.

— А что закажешь, то и буду, — сверкнул Савва голодными глазами.

— Хорошо, тогда действую по своему усмотрению.

Вася подозвал официанта и заказал по полной тарелке солянки, цыплят-табака, мясные салаты, рыбное ассорти, по рюмке коньяка, лимон с сахаром.

— За встречу, — объявил Василий, — выпить полагается.

— Я не против, — ответил Савва в предвкушении хорошего обеда.

Коньяк с лимончиком и салаты принесли быстро. Мужчины чокнулись. Василий осушил рюмку одним махом, а Савва лишь наполовину. Ему хотелось продлить удовольствие от самого процесса обеда и приятной встречи. Как никак бывший командир студенческого отряда захотел с ним поговорить! Интересно, о чём? В это время Василий, как бы угадав мысли Саввы, дожевал лимон и спросил:

— Ты, Савва, сейчас на каком курсе?

— На пятом.

— А-а-а…

— А что?

— Да хотел тебя агитировать к себе на работу, думал, ты уже на шестом. Ты же лечебник?

— Ага!

— Вот мне как раз десятка два лечебников нужно. Представляешь, больницу открываем, оборудование из Америки, Японии, Германии. А работать некому.

— Ты за этим и приехал?

— Да не совсем… — Василий подозвал официанта и обратился к нему. — Командир, дай нам целую бутылочку коньячку. Армянский есть? — тот утвердительно кивнул головой. — Вот его и подавай.

Официант ушёл в буфет за коньяком, а Василий посмотрел прямо в глаза Савве.

— Ты, Мартынов, Вику знаешь?

— Ну конечно!

— Так вот, она лярвой оказалась.

— Кем? — не понял Савва.

— Шлюхой, вот кем, — ответил зло Василий.

— Зачем ты так, Вась. Не стоит людей слушать. Они наговорят на кого хочешь. Мне лично Вика казалась очень приличной женщиной.

— Вот-вот. Казалась… Мне тоже.

Вася взял принесённую бутылку с коньяком и налил себе целый бокал.