Лаас

Слава богам! Он поверил!

«А то! Годы упорных тренировок! Мы, дочки Ночи, вообще врать умеем!»

Я кинулся к Ланине и обнял. Во что я её втравил! Но… С тех пор, как она, маг, спасла меня, Жреца, мне нет никого дороже. Когда она заболела, я полностью отдал себя во власть бога, чтоб он признал над ней своё покровительство.

Я не мог отказать своему богу, равно как и Госпоже, иначе не ввязался б в эту авантюру…

«Сколько пафоса! Как бы там ни было, теперь, мальчик, ты слушаешься только меня. Надеюсь, ты не посмеешь более перечить старшим. Мы — дети Ночи, мы ничего не делаем зря!»

Ханнарра

Мне очень холодно — окно в комнате открыто, и ветер пробирается во все щели, принося в комнату горьковатый запах гари. Я опускаю глаза — и вижу, что руки у меня очень маленькие, и пальчики детские. Мне становится очень страшно, и я слышу шаги, а потом вижу тёмную тень на фоне светлого квадрата двери. Я чувствую — он улыбается, и в душе возникает надежда, что, может быть, он добрый, возможно, он меня не тронет…

Шаг — и он оказывается рядом со мной, а тонкие пальцы приподнимают мой подбородок.

— Не очень, — насмешливый голос, — Но на ночь — сгодится!

Страх снова сковал меня, и я задрожала. Мне девять лет, и я не понимаю, что происходит. Просто мне так неприятны его прикосновения…

— Не надо, не надо…

Пытаюсь вырваться. Укусила.

Удар. Во рту кровь. Больно!

— Пожалуйста, не надо!…

Больно… как больно…

И вдруг — всё прошло, и я ощутила, что кому-то нужна, что кто-то меня зовёт…

И я рванулась за этим знакомым испуганным голосом! Мерзкая комната поплыла перед глазами, боль начала понемногу отступать, и я увидела красивого сероглазого парня. От него исходило тепло и забота, и я невольно разомлела в его руках. Он что-то нашёптывал мне на ухо. Некоторое время я просто слушала звучание его голоса, но потом начала разбирать слова:

— Маленькая моя, тебя зовут Хан, помнишь? Ты у меня очень, очень красивая. Больше никто и пальцем тебя не тронет, девочка моя. Не бойся, хорошо? Прости меня…

Я изумлённо моргнула:

— За что?

— Хан, ты помнишь, кто я?

Я вздохнула и прикрыла глаза. Память возвращалась неохотно, но минуту спустя я всё же кое-как собрала картинку воедино…

Дёрнуться, как от удара. Отшатнуться. Боги!!! Он же видел меня — такой!

Я посмотрела на мага и прошипела:

— Ненавижу!

Голос мой эхом загулял по коридору. В серых глазах дрогнули боль и жалость, что окончательно меня взбесило. Говорят, ещё Кошка говорила: «Не жалейте сильных, ибо для них нет ничего унизительней».

— Слушай, ты, принц! Не смей так на меня смотреть!!!

— Ма арра, успокойтесь… — начал было Лаас, но наткнулся на мой взгляд и благоразумно умолк.

— Да пошли вы… — с этими словами я крутанулась на месте и попыталась уйти.

Вокруг моего тела обвилось мощное заклинание, сковывая движения. Миг — и меня притянуло к принцу, словно магнитом.

— Никуда ты сама не пойдёшь!

Ярость затуманила мозг:

— Ты приказываешь мне?! — мой хвост прижался к живой бьющейся жилке на шее принца. Мне в тот момент было наплевать, что я, в случае чего, умру вместе с ним. Мне на всё было плевать, но он неожиданно улыбнулся мне, тепло и открыто:

— Я — не приказываю, милая! Я за тебя волнуюсь…

Я замерла, почувствовав, что он легко поцеловал меня в губы. Я просто смотрела на него — во все глаза, и впервые в жизни сожалела о том, что родилась Жрицей…

Впрочем, это глупое чувство быстро прошло. Придёт же такое в голову…

— Идём, — позвал маг негромко. Я хмыкнула:

— Мы по этим подземельям наматываем круги, это ясно! Нужно остановиться, подумать…

— Нет времени! Нам, милая, нужно только спешить…

— Куда?

— Я отправил зов — в который раз! И на него ответили. Скоро мы выберемся отсюда, Хан. Скоро это всё кончится!

— Да уж, — хмыкнула я, — Давно пора…

Он замер, глядя мне в глаза, а я хищно улыбнулась в ответ.

— Ну что, милый, веди?

Сжатые губы, пожатие плеч — и непонятное выражение в глазах.

Некоторое время мы шли молча, каждый думал о своём, а потом принц неожиданно нарушил вязкое молчание:

— Хан, оставайся со мной.

Я сбилась с шага, глубоко вдохнула — и весело рассмеялась. На фоне кошмаров прошлого, теней и иллюзий мой смех, эхом отражавшийся от стен, звучал как-то… странно, даже жутковато. Ну, что поделаешь? На то я и Жрица…

Отсмеявшись, я равнодушно заговорила, глядя в ничего не выражающие серые глаза: