Что-то упало. Кто-то выругался по-морикадийски. Просперо.

Еще что-то упало.

Последовало еще одно ругательство, на сей раз похлеще. Томпсон что-то сказал с упреком. Потом что-то долго стучало.

Не открывая глаз, Рауль прикинул, что проспал два или три часа, и Виктория сейчас делала что-то, чтобы его помучить. Однако ему это было безразлично. Что бы это ни было, это могло подождать. А ему необходимы еще три часа сна, и ничто, кроме начала революции, не сможет помешать ему отоспаться.

Потом он вновь погрузился в сон. Когда он снова проснулся, в комнате было так тихо, что он сначала подумал, что Виктория сбежала. Потом он открыл глаза и понял, что она здесь. И произвела изменения во всей комнате. Она взяла металлический шест с заостренным концом и пристроила его на крюках таким образом, чтобы можно было закрыть окно. Вместо шторы был повешен какой-то изъеденный молью гобелен.

Она повесила на окне занавеску. Зачем это было сделано, Рауль не мог догадаться. Замок стоял на скалистом утесе в густом лесу, а эта комната располагалась на самом верху самой высокой башни. Они находились так высоко, что даже парящие в поднебесье орлы не могли бы заглянуть к ним, чтобы увидеть, как она раздевается. Тем не менее… А на полу был постелен неизвестно откуда взявшийся ковер, который, судя по его виду, был изготовлен в средневековой Испании.

Если не считать обтрепанных краев и поблекших красок, он выглядел не так уж плохо.

Где она его отыскала? На чердаке? Или в подвалах? Неужели никто не контролировал ее перемещения по замку?

Глупый вопрос.

Рауль сел в постели и усмехнулся.

Пусть будут занавески. Пусть будет ковер. Но было и еще кое-что. Из-за этого он несколько раз слышал звук падения… Короткая софа была заменена софой большего размера, на которой Виктория могла выспаться с комфортом. Это был вызов постоянным обитателям замка и упрек ему самому.

Он предпочел бы отреагировать на вызов, но Виктории нигде не было видно, и она явно не желала идти на сближение.

Но скоро она сама захочет этого, и уж тогда…

Откинув одеяло, он оделся и отправился на поиски гостьи. Вернее сказать, пошел ее выслеживать.

Держась за перила, он стал спускаться по главной лестнице в большой холл, где за одним из длинных столов сидел Томпсон, разложив перед собою десяток счетов.

Хейда, экономка, проверяла, насколько хорошо вычищены ложки, и если какая-нибудь не отвечала ее высоким требованиям, предъявляемым к чистоте, отшвыривала ее в сторону и время от времени что-то резко говорила трем служанкам, которые подметали пол, стирали пыль и чистили ламповые стекла.

В это время дня в замке было еще малолюдно, но среди слуг и родственников он не заметил Викторию.

Пропади пропадом эта женщина! Где ее черти носят?

Он спустился по лестнице — раздраженный и, более того, обеспокоенный. Он был не так глуп, чтобы ее недооценивать: она была слишком умна для женщины и могла ускользнуть из замка или, воспользовавшись своим обаянием, заставить кого-нибудь показать ей, где расположен выход. А там… что могло ждать ее в лесу, трудно было даже представить…

Томпсон поднялся из-за стола, приветствуя Рауля:

— Сэр, извините, что мы побеспокоили вас, но…

— Я отлично знаю, кто в этом виноват. Где мисс Кардифф?

— Она в кухне с детьми.

— С детьми? — переспросил Рауль.

— Дети учат ее морикадийскому языку, а она их — английскому… не говоря уже о прочих языках.

— Понятно, — сказал Рауль. Его раздражение усилилось. — И мы доверили детям охрану мисс Кардифф?

— У нее имеется доступ только в главный холл, — Томпсон жестом указал на лестницу, ведущую в кухню, — и во внутренний двор замка, где мужчины сейчас практикуются в стрельбе из лука. Я подумал, что оба этих обстоятельства остановят мисс Кардифф, если ей придет в голову сбежать.

Он говорил, как всегда, ровным, спокойным тоном, но Рауль сразу же понял, что его это отнюдь не радует.

— Ты прав, извини меня, — сказал Рауль, упрекнув себя за глупую мысль: Томпсон ни в чем не допускал безответственности, и именно он первым предложил схватить Викторию, чтобы она поменьше болтала.

— Конечно, сэр, — сказал Томпсон, которого не так-то легко было умаслить.

— К тому же с ней находится Амайя, — сказала Хейда, бесцеремонно подслушивавшая разговор. — Хотя мисс Кардифф от Амайи пока, кажется, не в восторге.

— Амайя? — переспросил Рауль. — Служанка из отеля? Та, которая первой сообщила об опасной болтовне мисс Кардифф?

— Та самая. Она мало чего умеет, но может работать служанкой у леди, поэтому я определила ее к мисс Кардифф. Но мисс Кардифф, судя по всему, ее недолюбливает.

Рауль удивленно приподнял бровь:

— Мисс Кардифф была груба?

— Нет, она была так вежлива, что чуть не заморозила бедную девчонку. — Хейда хохотнула. — Испугала ее до смерти.

Рауль усмехнулся: