Из-за дома вышла его сестра. Вот, по правде сказать, чем объяснялась наша нерешительность: мы здорово побаивались эту худую, небольшого роста женщину, представительницу слабой половины рода человеческого, как принято обычно говорить, при одном только виде которой даже у укротителей зверей, наверно, задрожали бы ноги. Если б она была полицейским в нашем селении, то этот населенный пункт наверняка относился бы к числу самых спокойных и образцовых не только в округе, но и во всем, пожалуй, мире. Думаю, что никто тогда не решился бы выезжать после наступления темноты на велосипеде без включенной фары, в том числе и такие сорванцы, как мы. Да и вряд ли кто осмелился бы на поступок, который впоследствии мог быть отнесен к числу противоправных.

К счастью, не она, а ее брат был нашим полицейским!

— Пойдешь первым? — спросил я Эрика.

— Об этом не может быть и речи! Эту честь я хотел бы разделить с кем-нибудь еще. К тому же основную работу проделали ты и Катя. Вот вам и надо идти первыми. Я же скромный человек и не люблю высовываться.

— А ты, оказывается, трус, дружище! — воскликнул я.

— Да как сказать, — возразил он. — Пороха и пуль я определенно не боюсь. Не боюсь и контрабандистов, браконьеров и грабителей, а также диких зверей. Но честно признаюсь, что немного побаиваюсь фрекен [1] Ларсен. Посмотрите только, как она орудует садовыми ножницами!

— Так она же срезает розы, — вмешалась в разговор Катя.

— Не хотел бы я быть на месте этих цветов, — ответил Эрик, содрогнувшись.

В этот момент фрекен Ларсен заметила нас и подошла к калитке. Нам страшно захотелось немедленно удрать оттуда, но мы с трудом пересилили себя и остались на месте.

— Что вы здесь делаете, бездельники?

— Да… вот… — пробормотал я.

— И как это вы здесь очутились? Разве у вас нет занятий в школе?

— Сейчас осенние каникулы, — объяснил Очкарик.

— Тогда вам следует поискать другое место, где бы вы могли лентяйничать.

— Да, конечно, — сказал Эрик. — Но нам хотелось бы…

— Чего же?

— Поговорить с вашим братом, — закончил я его мысль.

— О чем? Опять что-нибудь натворили?

— Мы-то, — ответил Эрик, — ничего не натворили. Этого мы никогда не делаем, точнее говоря, почти никогда. А если бы и натворили, то вряд ли пришли бы сюда по собственному желанию.

Фрекен Ларсен прищурилась и посмотрела на нас с недоверием. От этого взгляда у меня даже пробежал мороз по коже. Совесть моя почему-то в таких случаях всегда становилась неспокойной.

— Вас что же, сюда послали родители?

— Не-е, — буркнул Эрик. — Мы сами себя послали. Я хотел сказать…

Но она не дала ему договорить.

— У моего брата нет времени выслушивать вашу болтовню и глупости. Так что убирайтесь!

— Да, но… — начала было говорить Катя, но замолкла, как только дракон в юбке перевел свой взгляд на нее. Я поспешил Кате на помощь:

— Речь идет о преступлении.

— Что ты сказал?

— Правда, оно еще не совершилось, — добавил Эрик, явно не к месту.

— Очень опасное преступление, — подчеркнул я, чтобы прояснить ситуацию.

— Так, так, — ответила сестра полицейского. — А что это за преступление?

— Мы и сами не знаем, — пробормотал Очкарик.

— Что за чепуха! Вы хотите поговорить с моим братом о преступлении, которое еще не совершилось! И при этом сами не знаете, что это за преступление. Вы что же, решили меня подурачить?

А ведь по нашим лицам она могла бы понять, что это совсем не так. Лица не бывают такими бледными, когда кто-то собирается кого-то разыграть.

— Что здесь происходит?

На пороге дома появился Ларсен.

— Так что же здесь происходит? — повторил он хмуро.

Обращаю ваше внимание на то, что полицейские говорят именно так, когда прибывают на место происшествия. Этот вопрос они заучивают наизусть еще в полицейской школе: «Что здесь происходит?»

Он хотел было повторить свой вопрос в третий раз, когда мы все разом заговорили, спеша рассказать о случившемся.

Но фрекен Ларсен нас перебила:

— Они пришли сюда и несут всякую чепуху о преступлении, которое еще не совершено.

— Чего вы, собственно, хотите? — включился в разговор ее брат, с недоверием рассматривая нас. Наверное, он был все еще сердит на нашу компанию.

— Мы напали на след преступников, — начал я. — Они находятся в доме, что на холме у пляжа. В доме с голубыми ставнями. Вчера вечером мне удалось подслушать их разговор. Речь идет о преступлении, которое должно совершиться сегодня вечером в одиннадцать часов. Мы не знаем, что это за преступление. Может быть, оно связано с контрабандой. И мы хотим, чтобы вы пошли туда вместе с нами, господин Ларсен.