Естественные науки обрели свой нынешний высокий авторитет, поскольку обусловили развитие современной технологии и позволили с успехом преодолеть античную мифологию, невзирая на все ее влияние на общественную жизнь. Это, в свою очередь, привело к тому, что термином «наука» стали называться только высокоразвитые виды знания, а не обыденное знание, как бы хорошо оно ни было обосновано. Поэтому никто не считает, что расписание движения поездов или содержание телефонной книги являются примерами науки, даже если представленное в них знание является точным, верифицируемым и определенным образом организованным. Термином «наука» мы называем знание, которое является общим и систематическим, т. е. то, в котором конкретные суждения являются выведенными из нескольких общих принципов. Нам нет нужды втягиваться в споры между археологами, историками, дескриптивными социологами и другими учеными, также желающими называть представляемое ими более эмпирическое знание «наукой». Ниже мы постараемся показать, что все логические методы, использующиеся в доказательстве существования тех или иных законов, также применяются и при установлении истинности того или иного исторического события. При установлении значимости оснований для утверждения любого события нам необходимо рассуждать от общих суждений относительно всего, что связано с людьми, хотя такие общие суждения зачастую явно не формулируются, а лишь имплицитно допускаются.

Если мы посмотрим на все науки не только с точки зрения их отличия друг от друга, но также и в контексте их развития и изменения с течением времени, то мы обнаружим, что постоянной и универсальной особенностью науки является ее общий метод, который заключается в упорном поиске истины и выражается в неизменных вопросах: так ли это, в какой мере это является таковым, почему это таково, каковы общие условия, определяющие природу данной вещи. По своей сути данные вопросы выражают требование наилучших оснований, детерминацию которых мы именуем логикой. Таким образом, научный метод заключается в настойчивом применении логики как общей характеристики любого обоснованного знания. С такой точки зрения научный метод является способом проверки наших впечатлений, мнений или догадок посредством изучения всех возможных оснований в их поддержку или опровержение. Поэтому критический историк Фукидид оказывается в большей степени ученым, чем спекулятивный Тит Ливий, а такой последовательный филолог, как Уитни, более наукообразен, чем непоследовательный Макс Мюллер. Различные свойства научного метода проявляются четче в более развитых науках; однако в своей сущности научный метод является поиском истины, задаваемой логическими условиями. Однако, прежде чем мы рассмотрим данный метод более детально, нам следует провести различие между данным методом и иными способами преодоления сомнения и достижения устойчивого верования.

Как уже было отмечено, большинство наших верований покоится на имплицитном принятии современных умонастроений или на наших нерефлексивных допущениях. Так, мы приходим к верованиям о том, что Солнце вращается вокруг Земли, ибо мы видим, что оно встает на востоке и заходит на западе; мы отправляем письмо производителям зубной пасты с благодарностью за то, что не имели проблем с зубами, с тех пор как начали использовать их продукцию; мы видим грязную и оборванную одежду нищего и, думая, что он беден, подаем ему милостыню. Однако при этом нам нередко приходится убеждаться и в том, что «видеть» не значит «верить». Верования, основывающиеся на том, что воспринимается зрением, не всегда объясняют более сложный опыт. В подобных верованиях слишком мало согласованности, а действия, основанные на них, могут не приводить к желаемым результатам. Это, в свою очередь, принуждает нас к изменению наших мнений или же к поиску новых оснований для них. Осуществляются эти операции различными методами.

В силу привычки и инертности нам порой легче верить в определенное суждение лишь потому, что мы всегда в него верили. Поэтому мы зачастую не сомневаемся в чем-то, поскольку просто не обращаем внимания на противоречащие основания. Постоянное пребывание на слуху какого-то суждения может усиливать нашу веру в него. Данная истина подтверждается примерами различных сект или партий. Если кто-то ставит под сомнение высшие ценности, проповедуемые нами или нашими близкими, нашей страной, расой, языком или религией, то в большинстве случаев наша первая реакция заключается в простом воспроизведении наших собственных верований с целью продемонстрировать нашу приверженность им и выработке установки к критическому аргументу как к невежественному, вероломному и нестоящему внимания. Таким образом, мы изолируем самих себя от мнений или верований, противоположных тем, которых мы всегда придерживались. Защищают свои верования люди, ссылаясь, как правило, на то, что, отказавшись от них, они стали бы менее счастливы. Однако, несмотря на то что отказ от прежнего мнения может быть связан с неприятным усилием, принятое новое верование может со временем также стать привычным и даже более удовлетворительным.

Такой метод упорства не всегда обеспечивает стабильность убеждений. Люди не всегда верят в одно и то же отчасти потому, что принятие тех или иных мнений может обусловливаться различными историческими прецедентами, а отчасти потому, что у разных людей разные личные и социальные интересы. Не всегда возможно пренебречь чужим мнением, отличным от вашего. Тот, кто упорно придерживается своих собственных взглядов, иногда вынужден признать, что не все из тех, кто с ним не согласен, являются дураками. Когда вескость чужих аргументов становится ощутимой, метод упорства уже не способен примирить противоположные аргументы. А поскольку отсутствие согласованности между мнениями само по себе является значимым источником сомнения в их истинности, то возникает потребность в ином методе достижения стабильных верований.

Данный метод иногда встречается при апелляции к авторитету. Вместо того чтобы просто упорно придерживаться определенных верований, люди ссылаются на какой-нибудь уважаемый источник для обоснования своей точки зрения. Большинство суждений, проповедуемых религией или иными кодексами поведения, обосновываются через ссылку на авторитет некоторого священного текста, традиции или инстанции, позиция которых по данному вопросу считается окончательной. Вопросы политики, экономики и общественной жизни зачастую разрешаются этим же способом. Методом ссылки на авторитет могут разрешаться вопросы о том, что надевать на похороны, какое синтаксическое правило использовать в письме, на какие права рассчитывать, произведя некоторую продукцию, как вести себя в случае такого социального кризиса, как война, и т. д.

Выделяют две формы апелляции к авторитету. Первая форма разумна и неизбежна. Мы прибегаем к ней, когда в силу недостатка времени или компетентности не можем самостоятельно решить какую-либо задачу. «Какую диету или физическое упражнение применять для снятия такого-то симптома?», «какой системой веса пользовались в Древнем Египте?» – за ответом на подобные вопросы мы обращаемся к специалистам, авторитет которых является признанным. Однако окончательность их авторитетного суждения является относительной, и мы оставляем за собой право модифицировать суждение эксперта, обратившись к другому компетентному специалисту или потратив необходимое время для выработки собственного суждения по данному вопросу. Вторая форма апелляции к авторитету предполагает непогрешимость или окончательный характер авторитета и отдает право принятия окончательного решения по конкретному вопросу некоторой внешней силе. В вопросах политики, экономики и общественной жизни, равно как и в вопросах религии метод апелляции к авторитету часто использовался для искоренения еретических или вероломных мнений. Людей запугивали и наказывали, вынуждая согласиться с определенной позицией. Таким образом, альтернативным мнениям не позволялось подтачивать привычные взгляды.

Единодушие и стабильность во мнениях, являющиеся основной целью, преследуемой в данном методе, не могут быть достигнуты в случае существования различных авторитетов. Буддисты не признают авторитетов христианства, равно как христиане не признают авторитет пророка Магомета и Корана. В вопросах временного характера эксперты зачастую не соглашаются друг с другом и к тому же часто оказываются неправыми. Более того, на практике управление всеми верованиями через ссылку на авторитет оказывается невозможным, и возникает необходимость разрешения вопросов каким-то иным способом. Метод авторитета, таким образом, нуждается в дополнении или даже замене каким-либо другим методом разрешения сомнений и преодоления неопределенности.