— Какая разница? Ведь все они были мне чужие, чужие по духу. Только с тобой я ощущаю полное единение. И души, и тела. Я это почувствовал сразу, когда мы встретились теперь, для этой работы. И ты вся такая, о которой я мечтал. Мне с тобой легко. Если бы ты знала девиц и дам моего круга: жеманство, дурацкие умные разговоры. А с тобой все просто. Я могу говорить о деле — хорошо, о пустяках — приятно, просто молчать — тоже. Меня ничто не тяготит. Я впервые испытываю это.

Его слова завораживали Китти. Она закрывала глаза. Многие годы она была в напряжении, а сейчас впервые расслабилась. Все эти конспирации, наружные наблюдения, вынужденные обманы, страхи, политика, метания по чужим странам, паспортные контроли, пароли и отзывы — все осталось где-то там, за этими стенами. Ей ничего не угрожало, ей было просто хорошо, и с ней был человек, которого она любила. Она просто хотела его.

Но долг еще удерживал ее. Долг был еще сильнее страсти, ей казалось, что шаг навстречу ему все испортит в их отношениях и лишит ее возможности видеть его. Она слегка отстранилась:

— Не надо, милый. Пойдем лучше поужинаем.

— Китти, ты понимаешь…

— Я все понимаю, — она прикрыла ему рот ладоней, — все понимаю. Но не сейчас. Дай мне все осмыслить.

25 мая 1938 года Дональд и Китти отпраздновали вместе день рождения в ресторане «Ллойд». Расставаясь в этот вечер, они впервые поцеловались. Поцелуй Дональда был нежным и ласковым. Проводив его, Китти долго стояла у порога, прижавшись лбом к холодной двери. Ко дню рождения Дональд преподнес Китти шикарный букет цветов и подарок. Китти не могла долго ждать и тут же раскрыла пакетик и коробочку с кулоном.

— Ах, какая прелесть! — воскликнула она. — Надень мне его.

Дональд, довольный тем, что подарок понравился, застегнул цепочку на ее шее. До последнего дня своей жизни Китти никогда не расставалась с этим кулоном. На кулоне была надпись: «К. от Д. 24.05.37».

Настал момент, когда все было переговорено, все тосты произнесены. Лондон уже засыпал, одно за другим гасли окна, и каждое из них скрывало какую-то свою маленькую тайну или большой секрет. И за этим, которое уже не светилось, скрывалась маленькая тайна двух тянущихся друг к другу сердец и большой секрет их удивительной совместной работы.

Дональд подошел к Китти, поднял ее со стула и обнял. Она пыталась что-то сказать, но он закрыл ей рот поцелуем и повел к двери спальни…

Он ушел только в два часа ночи, обессилевший и умиротворенный. Китти, насытившаяся любовью и счастливая, лежала, вновь и вновь переживая восхитительные минуты близости. Спать не хотелось, и постепенно проза жизни стала проникать в ее сознание. Она понимала, что, несмотря ни на какие заверения, будущего у них нет. Кто он и кто она? Блестящий выпускник одного из самых престижных университетов мира, сын министра, и она, малограмотная, даже не знающая четырех правил арифметики, дочь сапожника?

Красавец, которому с радостью отдаст руку и сердце любая, самая высокопоставленная невеста Лондона, и она, уже начинающая увядать, на четырнадцать лет старше его, женщина? Что их объединяло, кроме той дикой страсти, которую она испытала сегодня, и общего дела, которому они вместе служили?

Тут ее мысли приняли другое направление. Китти была честным человеком и помнила слова своего учителя по правилам конспирации товарища Геннадия о том, что разведчик обязан докладывать обо всем, даже о интимных сторонах своей жизни.

«В силах ли я это сделать? — размышляла она. Ведь никто об этом не узнает. А если я доложу, нас могут разлучить. Ведь любовь и долг страсть и разведку смешивать нельзя. Но это в том случае, если они противоречат друг другу…»

Вот примерно в таких размышлениях и прошла эта ночь.

Утром Китти приняла твёрдое решение и на встрече с резидентом доложила ему обо всем этом. Тот схватился за голову и первой же почтой информировал Москву. Там, к его удивлению и удивлению Китти, новость восприняли спокойно и вопрос об отзыве из страны не поднимался. Начальник внешней разведки заметил: «А почему бы и нет? И слава Богу! Нашему делу это никак не повредит».

В марте 1944 года Маклейн получил новое назначение в США — должность 1-го секретаря английского посольства в Вашингтоне. Руководство внешней разведки восприняло это известие о переводе Дональда в Соединенные Штаты положительно. Военный и политический центр западных союзников переместился в США. Американцы теперь задавали тон на всех направлениях: военном, политическом, экономическом, а также в области создания новых видов оружия (и в первую очередь — атомного!). В этих условиях иметь своего человека в таком важном учреждении, как посольство Великобритании, через которое осуществлялись контакты между руководством США и Англии, было исключительно важно в тот период.