Шрифт:
– Завтрак у нас получается в урезанном виде, – констатировал Александр.
– Глаза б мои на него не смотрели, и так тошно. Дайте переодеться, – попросила девушка.
Заколов, Евтушенко и Орбелиани, дружно подхватив полотенца, покинули купе.
– Туалет закрыт, мы на станции, – перекрыла им путь проводница.
Все трое сгрудились в проходе. Александр потряс головой.
– Спал как убитый, а башка как чугунная. Может, ваше вино было с пестицидами? – обратился он к преподавателю физкультуры.
– Ты о чем? Скорее луна упадет на землю, чем брат меня угостит плохим вином!
– Извините. И выпили вроде немного.
Заколов тоже не испытывал привычной утренней бодрости, когда отдохнувший организм готов к любым испытаниям. Ему казалось, что ночью он видел что-то странное. Беспокойно ворочающуюся Тамару, руку, тянущуюся к ней сверху, сутулую фигуру, склонившуюся над девушкой и открывающуюся в купе дверь. Или это был сон?
– А-ай! – раздался из купе девичий крик. – Его нет!
Тихон распахнул дверь и ворвался в купе. За ним протиснулись Зураб и Александр. Тамара стояла спиной ко входу, склонившись к постели, и нервно прощупывала простыню.
– Его нет. Черепа нет. Я завернула в платок и положила сюда, – она растерянно показывала то место, где раньше лежала подушка.
Девушка не успела одеться. Она стояла босиком, в незастегнутых джинсах, округлую грудь прикрывала короткая майка на веревочках. Когда она наклонялась, маечка провисала и под рукой виднелась белая кожа груди. Под оттопыренными джинсами легко просматривались низкие черные трусики с фигурной резинкой. Тамара двигалась импульсивно, совершенно не заботясь о том, сколь эротично она выглядит со стороны. Заколов ревниво пытался заслонить ее, но безуспешно. В какой-то момент девушка обернулась и натолкнулась на три пары возбужденных мужских глаз.
– Чего пялитесь? Лучше бы помогли. – Тамара вжикнула молнией брюк, поправила прическу и уселась на противоположный диван, сомкнув на груди руки.
– Череп пропал? – промямлил Александр, пытаясь снять неловкость.
– Пропал! – огрызнулась Тамара.
– Вы сувенир потеряли? – изогнул дугой брови Зураб.
– Да!
– Вай! Как жалко! Но, может, еще найдется.
Заколов тем временем исследовал постель девушки. От простыни и подушки исходил запах ее тела, и Тихон смущался нахлынувшего волнения. Он поднял матрас, заглянул под лежак и развел руки:
– Пусто. Ничего нет.
Теперь до него яснее доходил смысл ночного видения. Кто-то похитил маленькую находку из саркофага. Это мог быть как пассажир купе, так и человек, проникший извне. Но почему Тамара не проснулась, и он не смог среагировать на опасность?
– Тома, что ты сказала про утренние ощущения?
– Плохо мне, подташнивает.
– Ты упомянула наркоз. Почему?
– Как-то в больнице мне делали наркоз, маску накладывали. Я вдохнула и отрубилась. Голова потом болела так же, как сейчас. – Она во все глаза посмотрела на Заколова: – Ты предполагаешь…
– Теперь уже уверен. У меня тоже странные неприятные ощущения. Нас усыпили и спокойно забрали череп.
– Кто?
– Если следовать логике, то те, кого мы спугнули в подвале.
– Кто они?
– Не знаю, но в ловкости им не откажешь. Сначала проследили за нами, а ночью без шума изъяли то, что им нужно.
– Что же теперь делать?
– Надеюсь, еще ничего не потеряно, ведь надпись мы помним. ТЫ НЕ ТИМУР, Я НЕ БУДУ БАХШИ, А ТЫ РАЗЫЩИ.
– И что дальше? Как ее понять?
– Это новая загадка.
В вагоне включилось внутреннее радио. Кто-то звонко пощелкал ноготком по микрофону и женский голос радостно объявил:
– Товарищи туристы! Поздравляю вас с очередной годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции! Сегодня мы посмотрим с вами жемчужину Узбекистана, древнюю Бухару. Автобусы уже ждут. Прошу поторопиться, через десять минут мы отправляемся. А вечером на платформе для вас будет звучать праздничная музыка. Желающие смогут потанцевать.
27. Приказ начинает выполняться
Через час после прихода на службу подполковник Андрей Валерьевич Кошелев убедился, что покинуть управление КГБ в праздничный день ему не суждено. Постоянно поступала новая информация, которая порождала очередные запросы коллегам в Ташкент и требовала дополнительного инструктажа спецгруппы майора Пучкова. Приказ, показавшийся в начале чересчур жестким, теперь представлялся обычным руководством к действию. Листок с текстом приказа по-прежнему лежал в центре стола, и подполковник время от времени пробегал его глазами.