– Не забывай, чем больше вокруг разных шалав, тем крепче ваша семья. Они останутся шалавами навсегда. А ты – законная жена. Так что тем более рожай ребенка. Это и для блядей полезно: пусть не раскрывают роток на чужой кузовок.

Инесса запомнила это надолго. Больше шалав – крепче семья. Когда Инесса лежала в роддоме, изрезанная и измученная, она думала с сожалением, что чутье подсказывало ей верный выход: не надо было рожать ребенка. Натан праздновал с друзьями рождение сына. Так принято: перед свадьбой – мальчишник, в день рождения – мальчишник, после родов – мальчишник. По любому поводу – мальчишник. К сожалению, по итогам мальчишников Инессе всякий раз предстоял визит к семейному венерологу. Он назывался терапевт, хотя по мелковатой понимающей морде «терапевта» легко угадывалось, что врач – не кто иной, как ловец венерических бактерий. По правде сказать, Миша-«терапевт» был неплохим человеком и любил поговорить за жизнь. Он не виноват, что самое большое количество денег ему приносила именно практика врачевания болезней, передаваемых половым путем. Миша любил свое дело. Когда он перечислял заболевания, с которыми приходилось сталкиваться, волосы на голове вставали дыбом. Хотелось бежать на Северный полюс, потому что там, как известно, вредоносные организмы не выживают. По невеселой Мишиной статистике получалось, что гонореей люди болеют всего лишь в три раза меньше, чем сифилисом, а из ста посетителей полтора человека являются носителями вируса иммунодефицита. Глядя на грустную физиономию «терапевта», хотелось верить, что банальные хламидии, герпес и уроплазма – добрые и не очень вредные микробы, которые могут случайно заползти в человека при любых обстоятельствах. Особенно благоприятной средой для заползания таких микробов были как раз мальчишники и прочие командировки.

Инесса отдавала должное науке Майи Львовны: на ее кузовок пока никто не покусился. Правда, со временем пришло горькое понимание, что кузовка-то, собственно, и нет.

Маленький мальчик Никита родился очень слабым. Для мамы Инессы это стало еще одним поводом относиться к сыну с прохладцей. Мало того что он отрывал ее от супруга, еще приходилось терять драгоценное время на посещения поликлиник, развивающие игры и приготовление детской еды. Никита, напротив, с детства чувствуя отдаленность матери, с ревом гонялся за ней по огромной квартире, требовал постоянного внимания и, казалось, не любил больше никого на всем белом свете. Папа Натан воспринял появление нового члена семьи спокойно и сдержанно. По крайней мере, на его образе жизни это никак не отразилось.

Теперь они втроем, под пристальным контролем Майи Львовны работали над папиной карьерой. Натан с остервенением трудился на ниве партийных достижений со всеми вытекающими последствиями. Семейное положение, статус и связи позволяли открывать легким движением руки любые двери. Натан стал большим человеком, то есть достиг такого уровня, на котором количество денег значения уже не имеет. Он стал властелином, сейчас это называется властелин колец.

У мамы Майи и жены Инессы главной заботой оставался Натан. Он являлся, как сейчас говорят, лицом компании. Но на самом деле владельцем контрольного пакета оставалась Майя Львовна. Это она добилась, чтобы Натанчик стал главой разрешительного отдела в строительном главке. После двух лет пребывания на такой должности можно было спокойно отдыхать всю жизнь.

У Инессы была другая точка зрения. Ее все еще больно ранили постоянные гулянки и измены любимого. Инесса решила построить с помощью мужа свою империю. Мысль об этом крепчала с каждым днем, но советоваться со свекровью на сей раз Инесса не собиралась. Однажды после очередного загула мужа Инесса попросила уделить ей немного внимания. Никите недавно исполнилось семь лет.

– Знаешь, Натан, я тебя очень люблю.

– Знаю, дорогая. Я знал об этом всю жизнь! Спасибо, что ты у меня такая. – Обыкновенно с похмелья Натан был щедр на комплименты и любил поговорить.

Инесса продолжила:

– Никита подрос, в сентябре ему идти в школу. У меня появится масса свободного времени. Глупые бабы обычно дуреют оттого, что им нечем заняться. Так вот, я бы не хотела начать думать о том, какая я несчастная и как меня недооценивают. Я всегда видела в тебе не только любимого человека, но и здравомыслящего партнера. Я умею кое-что в этой жизни. Думаю, что легко смогла бы стать главой одного из предприятий, которые у тебя под контролем.

Натан, похоже, не был готов к подобному разговору даже с похмелюги.

– Ты что, собралась делить со мной полномочия? Тебе чего-то не хватает?

Инесса аккуратно взвесила последующие слова:

– Нет, Натанчик. Я только хотела предложить тебе создать новую структуру, например Дом моды, которым я легко смогу руководить. Я отбирала бы туда самых красивых девушек страны, учила бы их хорошим манерам, модельер (он есть у меня на примете) создавал бы для них коллекции, и я смогла бы зарабатывать собственные деньги, да еще иметь свой банк данных. Ну, знаешь, если какое-то мероприятие нужно украсить живыми куклами, мы спокойно могли бы привлекать наших, а не искать их за тридевять земель да еще за бешеные деньги…

Натан задумался. Он всегда восхищался позицией супруги по отношению к его похождениям. Просто оттого, что не знал: в сердце Инессы каждый новый его роман вонзается раскаленным ножом с зазубринами. Соблазн иметь под боком классных молодых телок и дергать любую из них по зову души был велик. Имея такую структуру под контролем, можно было многого добиться. Чего греха таить, среди знакомых Натана не было таких, которые отказались бы от молодого тела, пусть даже продажного. Натан протрезвел и посмотрел на жену новыми глазами. «А что, почему бы нет? Она у меня не последняя дура. Вполне может быть директором модельного дома». Но вслух он сказал:

– Мне надо подумать, на первый взгляд – идея неплохая.

Натан думал недолго. Соблазн иметь подшефных легкодоступных телок и распоряжаться ими на свое усмотрение перевесил все прочие соображения. Через четыре месяца Инесса была назначена директором Дома моды. Под эту историю был выделен приличный бюджет и, как ни странно, получены быстрые согласования на всех уровнях.

Инесса ликовала в душе. Теперь она не только могла контролировать с помощью свекрови денежные потоки, но имела реальный шанс поставлять Натану здоровых симпатичных баб и диктовать им условия любовных отношений с собственным мужем.