— А вот ревешь ты совершенно напрасно, — сказал он снова улыбаясь, я слышала это по голосу. — Размажешь макияж — люди будут говорить, что тебя насильно замуж выдают… Хотя, честное слово, Танька, я бы от тебя и «насильно» не отказался!

Через месяц после свадьбы мои родители переехали жить на дачу в Жуковском, и маленькая, но уютная «сорокапятка» на «Речном вокзале» стала целиком в нашем распоряжении. Ларкины слова о том, что я иду у мужа «за коммерческий проект», все-таки не шли у меня из головы целый год. А через год я раз и навсегда перестала думать об этом: никакая актерская игра не смогла бы придать столько сияния его глазам, когда я сказала, что жду ребенка.

— А ты меня не обманываешь? — спросил он подозрительно. И тут же сам рассмеялся своему тону: — Не сердись, Танька! Это я от неожиданности.

— Ты рад?

Он подхватил меня и закружил по комнате:

— Я рад, я рад, я рад! Ты даже не представляешь себе, как я рад!

…В тот вечер мы пили шампанское, и Павел, держа меня за обе руки, смотрел блестящими от счастья глазами. Больше я ничего не помню об этом вечере. Я заметила, что это вообще общее свойство всех счастливых вечеров — о них не запоминаются никакие подробности, кроме того, что хочется немедленно уснуть или умереть, потому что лучше уже не будет…

Через девять месяцев я вернулась из роддома домой с близнецами — Анькой и Ванькой. На дворе стоял 1986 год, полки магазинов, и без того не блещущие разнообразием, стали и вовсе пустеть. Павел работал в каком-то заштатном НИИ, куда его направили по распределению, и параллельно проворачивал свои бесконечные сделки. После декрета я возвратилась на свою работу — в бухгалтерию вентиляторного завода. Так прошло несколько лет. Мы не бедствовали, но…

Сейчас, стоя в прихожей у зеркала, я не могу понять: когда это началось? Почему, по какой причине мы стали так отдаляться друг от друга?

«Заел быт» — сказать так было бы проще всего. Но в глубине души я чувствую, что это верно только наполовину. Хотя и «быт» я бы тоже не стала полностью сбрасывать со счетов. Принято считать, что на самом деле он «заедает» только очень ограниченных женщин. И дети — цветы жизни — должны приносить только радость, умиление, счастье и ничего больше.

И все это у нас было — и радость, и умиление, и счастье. Продолжая разглядывать свое отражение, я улыбнулась сквозь слезы милым сердцу воспоминаниям.

Вот трехлетняя Анька, обсыпанная мукой и крахмалом, озабоченно выпроваживает меня с кухни:

— Мама, не мешай мне!

— А что ты делаешь?

— Тебе помогаю…

Укладывая ее спать, я всегда предлагала взять в кровать игрушку:

— Иди и выбери, кто сегодня с тобой спать будет.

— Мама, — ни секунды не думая, отвечает мне Анютка.

— И кто еще?

— Папа.

Добрая, ласковая, любящая девочка! У сына сантиментов было поменьше — так полагается мужчине! Он обожал задавать вопросы.

— Что это за палочка на небе? — спрашивал он у Павла по дороге из детского сада.

— Это след от реактивного самолета, — отвечал Павел.

— Давай его поймаем?

— Мы не сможем. Самолет большой и летит очень высоко.

— Давай веревочкой!

— Ну веревочка должна быть о-очень длинной!

— Так пойдем купим!..

А другой раз, когда Аня бренчала на пианино (она была очень музыкальной девочкой), Ванька рассуждал, глядя на нее:

— Газ есть, сцепление есть, а где же тормоз?

Помню еще, как я смотрела телевизор, и дети играли тут же. Краем глаза Аня заметила, что в фильме по сюжету схватили женщину. Спрашивает:

— А тетю поймали?

— Да, — говорю, — поймали.

— А кто ее поймал?

— Плохие дяди.

— А что с ней сделают?

— Не знаю.

Невинным голоском встревает сынишка:

— Наверное, по стенке размажут?

Господи, как мы смеялись тогда, глядя на них, с какой любовью Павел переводил смеющиеся глаза с детей на меня и как обещающе сжимал мою ладонь!

Пусть их было немного — но они все-таки были. Другие, совсем другие дни!

А потом? Что было потом? Все произошло так постепенно…

…Скажите честно: когда вы последний раз держали в руках книгу-пособие по «правильному» воспитанию детей? Верно! Тогда, когда только еще готовились стать матерью. В то время в воображении вырисовываются лубочные картинки: тихий вечер, свет настольной лампы, голубоглазое чадо с огромным бантом (в матросском костюмчике), доверительно прижавшись к вашему плечу, рассказывает маме о своих детских секретах. Сказка на ночь, трогательное прощание, легкий поцелуй, и не забыть подоткнуть одеяло…