— Люди не возражают против такой демонстрации богатства? — спросила она как-то Поппи.

— Как ни странно, нет. Они гордятся размерами дома своего господина. По крайней мере моя семья гордилась. Впрочем, подобная борьба за превосходство может войти в привычку, — рассмеялся тот.

Кристоф вышел из саней и протянул ей руку. Алана думала, что он поможет ей спуститься, но он притянул ее к себе, подхватил, прижал к груди и понес. Благодаря такой галантности ее сапожки не увязнут в снегу и она не поскользнется на заметенных сугробами ступеньках.

Кристоф потопал ногами, стряхивая снег, прежде чем открыть дверь и войти. Но и тогда не поставил Алану на пол. Когда она взглянула на него и хотела спросить, в чем дело, он запечатал ее рот своим. Алана растерялась, потому что, несмотря на то что они сидели в санях под одним одеялом, он и не думал ее целовать. А она еще считала его джентльменом, вынесшим ее из снега.

По какой-то причине ее сопротивление можно было назвать ничтожным. Ей даже не следовало пытаться отстраниться от него: Кристоф лишь сильнее сжал руки и вложил в поцелуй столько страсти, что она невольно отдалась ласкам. Должно быть, сама не понимала, как подействовала на нее их близость в санях. Иначе как это могло случиться снова и почему она капитулировала?

— Если бы не снег, мы подпалили бы сани, — жарко выдохнул он ей в губы. — Когда мы поедем дальше, ты, наверное, смиришься с тем, что нос замерзнет, иначе я оправдаю твое мнение о себе и стану вести себя как настоящий варвар!

Овладеть ей в открытых санях за спиной кучера? Неужели она действительно так его искушает? Если бы поцелуй не согрел ее, подобные слова наверняка воспламенили бы, ведь она совсем не думала, что он шутит!

— Ты наконец решил познакомить нас с женщиной? — спросил низкий мужской голос. — Когда свадьба?

Кристоф, ухмыльнувшись, нагнулся и осторожно поставил Алану на ноги.

— Не смущай даму, — велел он старику, с интересом наблюдавшему за всей сценой. — Я ее провожаю до места. У нас случилась небольшая неприятность на дороге. Если снег в ближайшее время не прекратится, мы проведем ночь здесь.

Почему он так охотно все выкладывает? Смущен, что их застали за поцелуем, пусть даже слуга? Только это не слуга.

Алана присмотрелась к старику. Серебристые, еще не начавшие редеть волосы, часть которых заплетена в косу. Остальные лежат на плечах, предавая ему несколько неряшливый вид. Глаза светло-голубые, лицо изборождено морщинами. Но он был высок и крепок, и плечи почти не сгорблены. И одет странно. Темно-синяя рубашка с длинными рукавами, белый меховой жилет, доходивший до колен, и короткие панталоны. На ногах нет туфель. Только чулки.

— Ты целуешь всех дам, которых сопровождаешь? — осведомился старик.

— Только хорошеньких, — рассмеялся Кристоф. — Леди Алана, это мой дед, Хендрик Бекер.

Господи, неужели ее щеки могут стать еще жарче?

Оказалось, что да, минуту спустя, когда в дверях гостиной появилась женщина средних лет. При виде ее Хендрик немедленно проворковал:

— Элла! Смотри, кто здесь! И я застал его, когда он целовал эту молодую женщину! Тебе следует приказать, чтобы он на ней женился. Тебя он послушает! Если они как можно скорее подарят тебе внука, нашему Уэсли будет с кем играть.

— Тише, Хендрик, — велела Элла, — ты конфузишь девушку. И Уэсли есть с кем играть. С тобой. Его приходится силой вырывать из твоих объятий. Кристоф, поди сюда.

Она протянула ему руки. Тот расплылся в улыбке и обнял ее.

— Представься, матушка, пусть госпожа Алана чувствует себя как дома. Я скоро вернусь.

— Но ты только что вошел! — запротестовала Элла.

Алана лишилась дара речи. Он оставит ее наедине с родными?

Она уже хотела запротестовать, когда Кристоф добавил:

— Недалеко отсюда я оставил трупы нескольких человек. Нужно убедиться, что они мертвы, или, если еще дышат, привезти их сюда для допроса. Алана, я оставляю тебя в хороших руках!

Кристоф с самым деловитым видом вышел, чтобы разделаться с неприятным делом. Но Алана предпочла бы пойти с ним. Она ничего не имеет против незнакомых людей, но это его родственники. Неужели такие же варвары, как он сам? Нет, не его мать, разумеется. А остальные. Он рос в этом доме, так где еще мог набраться подобных манер?

Но Элла Бекер единственной теплой улыбкой мгновенно заставила ее освоиться. С виду она ничем не отличалась от англичанок ее возраста, которых Алана встречала в Лондоне. Светло-каштановые волосы уложены в аккуратную прическу, сиреневое дневное платье сшито по последней английской моде. Ростом не выше Аланы мать Кристофа была наделена темно-синими, как у сына, глазами. Но в остальном Алана не заметила никакого сходства.

Элла отвела Алану в гостиную, где в камине горел огонь и было так тепло, что она немедленно сняла пальто, шапочку и перчатки. Обстановка была в английском стиле: темные полированные столы и шкафы, бежевые с коричневым парчовые диваны и кресла. О том, что она находится в чужой стране, Алане напомнила огромная стенная мозаика, изображающая летний вид столицы с вершины горы. Алана нашла его совершенно поразительным.