вязаться. Но он сказал, чтобы ты обязательно хоть на день приехал.

Митя возмутился: но когда, Нэля? Когда? Завтра мне позарез нужно быть в МИДе втечение рабочего дна! После этого я свободен. Но мало ли что они там в МИДе мне скажут?.. Я же подневольная животина, как ты не понимаешь!

– Но у нас еще есть время отпуска! Еще две недели! Неужели ты за две недели не сумеешь побывать в Киеве? Не папе же лететь к тебе? Он неважно себя чувствует - давление... Не мальчик же - пятьде

сят лет! И в кои-то годы - отпуск!

– Хорошо, - сказал Митя, зная уже, что будет продолжать крутить,

– Я рано улечу в Москву любыми путями и каналами, узнаю, что и как, и мотаю в Киев, согласна? Или жди меня здесь...

Нэля думала, думала и наконец согласилась побыть еще завтра здесь и вечером, когда он позвонит, - решить, как поступать. На том дискуссия завершилась. Митя был счастлив: ему удалось обвести всех вокруг пальца и он увидит Веру! Да простит его мамочка! Но ведь ей лучше?..

Зато сейчас ему предстоит проверка боем. Нэля ушла в ванную и там плескалась, а он был абсолютно не готов трахать ее в полную силу, как бы соскучившись в разлуке...

... Хотя, цинично подумал он, мужик такая скотина, что увидит

волосы подмышкой и у него встает. Он вспомнил свое недавнее свидание с Риточкой.

А любит он сердцем, душой, телом, - только Веру.

Нэля вышла в халатике на голое тело и сквозь распах были вид

ны ее небольшие вздрагиващие как плотное желе - грудки и выпуклый животик с высоко растущими черными волосиками треугольника.

Митя посмотрел на нее и подумал, что все - получится, не так плоха Нэля, - уж не хуже Ритки!

И когда они оказались в постели все произошло славно: Нэля соскучилась и была раскована, а он закрыв глаза, представлял се

бе Веру, хотя более разных женщин даже наощупь - придумать было

трудно!

Потом они лежали, отдыхая, слегка попивали коньячок.

И вдруг Нэля сказала, - знаешь, Митька, я не хотела тебе говорить, думала ошибаюсь, а теперь скажу: я беременна... И очень хочу девочку, а ты?

Митя был опрокинут. Господи, бедная Нэля! Бедный он! Бедная Вера! Несчастные они все! У него уже есть дочка от нелюбимой, неприятной ему женщины! И лишь зыбкая бесплотная завеса отделяет Нэлю от этого факта... Тут мысли его приобрели более радужные

оттенки. Дочку он хочет. Свою. От его жены Нэли. Можно сказать,

– любимой жены, потому что для жены и не требуется большой любви.

И если родится дочка, то с Анечкой будет покончено. У него будет СВОЯ ДОЧЬ. И она будет любить его, как любит Митенька...

Наутро Митя вскочил ни свет, ни заря. И помчался в аэропорт, едва поцеловав Митеньку и Нэлю и передав самые теплые приветы Кире и поцелуи маме. Там он метался как бешеный и все же выбил билет на самый ранний рейс.

В Москве он был в десять утра и из аэропорта позвонил Вере на работу. Там долго не брали трубку, а когда взяли, то оказалось, это не Вера, а Вера уехала на сутки в небольшую командировку и будет только завтра днем. Он чуть не сел прямо на пол в телефонной будке!

Как же он не позвонил ей оттуда! Придурок! Идиот! Он считает, что Вера должна сидеть на крылечке и высматривать возлюбленного в туманной дали! Ну, и что ему целый день делать? Черта он мчался?

Мог бы провести это время у мамы... Хоть лети обратно!

Но на это у него уже нет сил. Он купит сейчас бутылку коньяка, нажрется как свинья, проспит до завтра, а днем увидит ее...

И тут Митя подумал о Спартаке. Как он мог его забыть? Но - была Вера, а теперь он один и совершенно свободен! Надо позвать Спратачище и если уж нажираться, то с ним, а не в одиночку.

Митя позвонил Спартаку на работу. Тот был на месте и до донца осчастливлен митиным звонком.

– Бегу!
– Заорал он, - сейчас оформляю себе отпуск на один день и я у тебя, Митюша!

Митя тоже был счастлив: как это пришла такая светлая идея в его задурманенную голову? Теперь светлые идеи его посещают редко, к сожалению...

Он сломя голову помчался домой, благо ничего не надо было покупать, из американских привезенных запасов оставались еще и питво и банки. Только какую-нибудь советскую селедочку, огурцов соленых и черного хлеба, - чего они в Америке не видели и по чему скучали.

Спартак прилетел через час. Они с Митей обнялись и расцеловались по-братски. Потом стали осматривать друг друга.