– Молодец, – пробормотала та. – Не то что Танька. Ты ей кто?

– Да никто, – честно ответила Наташа. Водка слегка развязала ей язык.

– Ага. Давай еще?

Наташа мотнула головой, чувствуя, что алкоголь начинает завладевать кровью. Все стало чуть-чуть проще, и мир выглядел светлее. Рюмки снова были наполнены. Хозяйка моментально выпила, а гостья умудрилась выплеснуть свою порцию под стол. Промокла юбка, но что это значило по сравнению с тем преимуществом, которое она получила? Та размякла, а Наташа сохранила ясность мысли.

– Вот, например, ты, – немедленно пустилась в откровенности хозяйка. – Я первый раз тебя вижу! И вот села, выпила – как человек.

Наташа молчаливо соглашалась. Собственно говоря, отрицать свою человеческую сущность было бы глупо, да и спорить с пьяным – дело неблагодарное. Хозяйка нашарила смятую пачку сигарет и закурила, несколько раз промахнувшись горящей спичкой мимо кончика сигареты. «Хороша уж, – брезгливо подумала гостья. – По ее мнению, кто водку пьет – тот и человек. А может, даже и сверхчеловек, если пьет много. Где ее муж, интересно? Вроде бы Татьяна говорила, что тут живет семья».

– Села и выпила, – с тупым упорством повторила хозяйка. – А Татьянка? Ни разу. Ни разу!

И многозначительно подняла палец, требуя особого внимания к своим словам.

– Да уж, – дипломатично произнесла Наташа.

– И не говори, – та отмахнулась и нечаянно ударила себя по колену. Рассмеялась: – Блин, поздно как… Где он шляется?

– Ваш муж?

– Ага, он… Сорняк такой. – И снова последовал дурацкий смех. – Вот придет и начнется… А без него хорошо, тихо.

И неожиданно представилась:

– Лариса.

– Наталья.

– А что ты у Таньки делала? – осведомилась та. – Я тебя что-то раньше не видела.

– Да я в Москве живу, – подлаживаясь к ее тону, ответила Наташа.

Лариса поправила выкрашенные в рыжий цвет волосы, энергично растерла оплывшие розовые щеки. Она вся была яркая – но некрасиво яркая, будто смоченная водой акварельная картинка. Застарелая опухоль обезображивала лицо, когда-то бывшее правильным и возможно, даже красивым. Голубые глаза терялись под набухшими сизыми веками. В ушах качались дешевые серьги с поддельными камнями. Цветастый халат с трудом сходился на расплывшейся груди.

– А, в Москве, – протянула Лариса. – Ну понятно. И как там?

– Да ничего особенного, – ответила Наташа на идиотский вопрос. В самом деле – как там? Наверное, так же, как и везде. В восемнадцать лет, убегая из дома, она бы не поверила, что когда-нибудь скажет такое. Москва казалась дивным, новым миром, где все будет иначе, чище, ярче… Возможно, подействовала выпитая рюмка, но, скорее всего, сам гнилой воздух барака постепенно отравлял ее.

– Сколько раз я ее звала – не идет, – продолжала Лариса. – Как будто мы бог знает кто… Между прочим, я сама – кандидат наук!

Наташа ошеломленно на нее взглянула. Хозяйка, весьма довольная эффектом, повторила:

– Да, вот так-то! Хочешь, документы покажу?

– Да я верю…

– Я физик, – уточнила Лариса. – Ну что, еще по одной?

И, не дожидаясь ответа, налила и выпила. Наташа замешкалась, сливая водку под стол, но хозяйка ничего не заметила. Она совсем отрешилась от мира – глаза потеряли всякое выражение, и она с трудом сидела на стуле, грузно опершись щекой о ладонь расслабленной руки.

– И Таня это знает, – пробормотала она. – Знает, но брезгует. А почему? Кто она такая? Братом прикрывается – дескать, святая… А он ей вообще двоюродный или даже троюродный, седьмая вода на киселе. Корчит из себя бог знает что! Сперва мужа в гроб свела, потом на другого нацелилась… Дочку запирает, будто вокруг звери живут… Вот и сейчас у нее сидит мужик, что ж она о дочке не думает?!

Произнося последние слова, Лариса вызывающе обернулась к стене и повысила голос, будто желала, чтобы ее там услышали.

– Ходит и ходит, каждый вечер ходит! – обвинительно звучал ее голос. – А дочка все видит! Олечка хотя и маленькая, но все уже понимает! Умница-девочка! А этой дряни на все наплевать – только бы снова замуж выскочить!

– Татьяна собирается замуж?

– А я не знаю, – последовал ответ. – Какое мне дело? Я в чужие дела не лезу.

– Но вот вы сказали, что она первого мужа… – начала Наташа, но ее перебили:

– Это все знают, не я слух пускала.

– Как же это вышло?

Лариса снова посмотрела на смежную стену, но на сей раз понизила голос. Наташа пригнулась к ней, чтобы не упустить ни слова.

– Она замуж-то вышла уже под сорок, – хриплым шепотом заговорила женщина. – До этого жила одна. То есть совсем одна, понимаешь? Ни одного мужика у нее не было, все уж на нее рукой махнули. А тут вдруг подвернулся какой-то… Лет на десять ее моложе. Это все тут было, на моих глазах.

Лариса закурила и заговорила еще тише, так что гостья с трудом могла различить слова. Из рассказа стало ясно, что этот внезапный ухажер всех удивил – всех, кроме самой Татьяны. Она восприняла его ухаживания как должное, и не прошло нескольких месяцев, как библиотекарша вышла замуж. На время она исчезла из барака. Говорили, что переехала к мужу. Впрочем, вскоре она вернулась – одна, и уже с заметным животом.