— Но ниана не может жить в нашем мире! Тут для неё слишком светло, — не успокаивался Огри.

— Вывод один, — мрачно, стоя у окна со скрещенными руками, проговорил Леоторн. — Значит, Тёмный Мир постепенно проникает в Амилор.

— Да. Это единственное разумное объяснение случившегося, — задумчиво произнёс Фарлоран. — Но от этого не легче.

— Вначале эти страшные события во дворце, затем ниана в Амилоре… Мне кажется, смерть принцессы Адионы и появление нианы как-то связаны, — Огри тоже подошёл к окну и принялся в задумчивости разглядывать вечерний Альсенгард и спешащих по домам людей.

— Нет, Адиона жива! — почти выкрикнул Тихор, но тут же осёкся, поняв, что сболтнул лишнее.

— Что? — переспросил его Леоторн, отрывая взгляд от происходящего на улице. — Повтори, что ты сказал?

— Откуда это известно тебе? — пристально глядя на мальчика, переспросил Фарлоран.

— Говори, ты что-нибудь знаешь? Ты видел её? — почти накинулся на мальчика Огри.

— Да! Принцесса жива, и я видел её и говорил с нею, — еле слышно произнёс Тихор. — Она говорит, что во всём виноват Варгат Орх, начальник охраны короля. Он и его тёмные воины. Ещё она говорила, что это вовсе не воины, а нежить, поднятая Варгатом Орхом. Больше мне ничего неизвестно.

— Ах, вот оно что! — медленно протянул Леоторн. — Орхам известны тайны магии гномов. Но то, что происходит с Амилором, может означать лишь одно: Варгат Орх перешёл на Тёмную Сторону. Но это невероятно!

— Да. Это многое объясняет. Но, к сожалению, не даёт выхода… — помрачневшим голосом, будто бы сам с собой, проговорил гном.

— А вам тоже известна магия гномов? — по-детски наивно спросил Тихор у Огри. Однако этот простой вопрос, произнесённый в тишине небольшой комнаты, произвёл совершенно невероятное действие. Все трое магов внезапно обернулись и уставились на мальчика, будто бы он только что неожиданно появился перед ними.

— А почему ты меня об этом спрашиваешь? — осторожно и вкрадчиво поинтересовался Огри вместо того, чтобы ответить мальчику.

— Ну как же, вы же гном, — просто ответил Тихор.

— Кто? — с ужасом переспросил Огри.

— Гном, — неуверенно повторил Тихор.

— А откуда тебе это известно? — пристально глядя на мальчика, с нотками ужаса в голосе спросил Огри.

— Но вы похожи на тех гномов, что я видел на картинке в книге! — попытался объяснить Тихор.

После этих слов в комнате внезапно воцарилось молчание. Долгая пауза тянулась: пока трое магов посмотрят друг на друга, на мальчика, снова друг на друга… Затем, как бы приходя в себя, Леоторн начал откашливаться, Фарлоран присвистнул, а Огри погладил свою длинную бороду и растёр ладонями лицо.

— Ну, ты, парень, сегодня нам выдаёшь сюрприз за сюрпризом, — наконец вымолвил Леоторн.

— А в чём дело? Вы не гном? — глядя на присутствующих распахнутыми от удивления глазами, спросил Тихор.

— В том-то и дело, что гном, — с грустной иронией ответил Огри. — Но о том, что я гном, во всём Амилоре знают лишь два человека: Леоторн и Фарлоран. А теперь это знаешь и ты. Все остальные видят во мне обычного амилорца. Человека. Это тоже действие магии гномов, кстати. Но на тебя почему-то она не подействовала. Не могу понять, почему.

— Вероятно, это действие крови пианы. Она придаёт мальчику часть силы Тёмного Мира, и той силы магии, что ты использовал, оказалось для него недостаточно, — предположил Леоторн.

— Вот как? Сейчас проверим. Тихор, взгляни на меня сейчас!

На глазах изумлённого Тихора стоящий перед ним гном внезапно начал расти, одежда на нём изменилась, черты лица стали более человеческими, борода исчезла. И вот на том месте, где только что стоял гном, сейчас находился ничем не примечательный человек. Простой амилорец.

— Что ты сейчас видишь?

— Сейчас вы стали человеком, — Тихор, не отрываясь, следил за превращениями гнома, боясь что-то пропустить.

— Кровь нианы защищает его от галлюцинаций, как защищает и саму ниану, — заключил Леоторн. — Интересно, может ли Тихор при помощи крови нианы вызывать сам видения?

— Ну-ка, попробуй: прикажи своей руке принять форму… ну, скажем, цветка, — попросил Фарлоран.

Вытянув перед собой левую руку, Тихор попытался сосредоточиться. Затем представил, как пальцы левой руки становятся лепестками розы, а вся рука становится стеблем с шипами. Некоторое время трое магов неотрывно следили за рукой мальчика. И тут произошло невероятное: Тихор сам увидел, как его пальцы прямо на глазах меняют цвет и форму, превращаясь в цветочные лепестки. Вся остальная часть руки стала тоньше, вначале поменялся цвет, затем стали пробиваться шипы, какие обычно бывают на стебле розового цветка. Сперва всё происходящее Тихор воспринимал с ужасом, но постепенно он понял, что чувствует руку почти так же, как и прежде, и то, что произошло с нею — всего лишь иллюзия. Было даже забавно чувствовать свою руку одновременно и цветком и рукой. Закончив метаморфозу, Тихор уже самостоятельно приказал руке вернуть свою прежнюю форму. Рука тотчас послушно исполнила приказ хозяина.

— Да, мальчик, с каждым разом тебе удаётся удивлять нас всё больше и больше, — изумился Леоторн.

Но тут произошло совсем непредвиденное. Едва метаморфоза руки Тихора завершилась, внезапная усталость навалилась на него. Тело его покрылось холодным потом, губы задрожали, руки безвольно упали поверх одеяла. Начался сильный озноб и откуда-то появилось неопределённое чувство страха.

Бросившиеся к мальчику Фарлоран и Огри пытались при помощи и магии, и обычных средств помочь ему победить внезапный приступ болезни. Но все их усилия были тщетны. Несколько минут Тихора трясло в лихорадке, несмотря на все усилия магов. Однако вскоре приступ кончился так же внезапно, как и начался. Осталась лишь слабость и чувство усталости.