Более того, во многих случаях очевидно, что собака, прервавшая игру, была чем-то отвлечена — она смотрела в сторону или затевала игру с третьей собакой. Один из вариантов поведения отвергнутого партнера — начать бешено раскланиваться, чтобы завязать игру с кем-либо еще. Можно поступить разумнее: сначала обратить на себя чье-либо внимание, а затем уже совершить игровой поклон. Показательно, что собаки используют те средства привлечения внимания, которые соответствуют степени отвлеченности партнера, и это подтверждает, что они вполне понимают, что такое внимание и как им завладеть. Если внимание второго участника отвлечено незначительно, они используют мягкие средства привлечения внимания — например, встают перед ним или демонстративно отступают, продолжая смотреть на партнера. Если партнер просто стоит на месте и смотрит, то, возможно, этого будет достаточно (это все равно что помахать рукой перед лицом впавшего в задумчивость человека). Но если партнер сильно отвлечен, смотрит в сторону или играет с другой собакой, можно применить радикальные методы — укусы, толчки, лай. Но, вместо того чтобы сразу использовать грубые методы в попытке привлечь внимание всеми возможными способами, собаки предпочитают не перегибать палку и не делать больше, чем необходимо, чтобы добиться нужного эффекта. Это разумно.

Только после того как способы привлечения внимания оправдали себя, собаки обозначают свою заинтересованность в игре. Другими словами, они выстраивают определенный порядок действий — сначала привлекают внимание, потом предлагают повозиться. Именно так и поступают те, кто способен построить модель психического: подумай, насколько внимательна аудитория, а потом обратись к тем, кто способен тебя услышать и понять. Собаки ведут себя так, будто они способны построить модель психического — но иначе, чем мы. Во-первых, и в ходе эксперимента, и пока я наблюдала за собаками, не все они вели себя в равной степени рассудительно. Некоторые из них как будто не обращают внимания на происходящее. Одни упорно продолжают лаять, не получая ответ. Другие используют способы привлечения внимания, когда уже завладели им, или подают игровые сигналы, когда начало игры уже обозначено. Статистика показывает, что большинство собак ведет себя вполне разумно, но есть и масса исключений. Мы не можем сказать, действительно ли эти особи просто не дотягивают до общего уровня или все собаки проявляют неполное понимание ситуации.

Возможно и то, и другое. Большинство собак, вместо того чтобы размышлять о поступках других, просто идут вперед. Их навыки по части привлечения внимания и использования игровых сигналов показывают, что у них, возможно, присутствует зачаточная модель психического и они сознают, что между другими собаками и их действиями есть связь. Наличие даже зачаточной модели психического увеличивает шансы собаки на успех в обществе. Чтобы играть с другими собаками, следует учитывать их интересы. Каким бы простым этот навык ни казался, он является частью неписаных правил собачьей справедливости. Наблюдая за игрой, я заметила, что собаки, которые нарушают правила (например, врываются в чужую игру без предварительного совершения должных процедур), обычно бывают отвергнуты. [42]

Значит ли это, что собака знает, что у вас на уме? Нет. Зато пес понимает: ваше поведение выражает то, о чем вы думаете. Кажущаяся «человечность» собак, привыкших иметь с нами дело, во многом объясняется именно этим. Иногда этот навык даже используется с неправедными целями — очень по-человечески.

Теперь вспомним о волкодаве и чихуахуа, о которых шла речь вначале. Их встреча — отличный пример гибкости поведения. Объяснение ситуации кроется в истории собачьих предков — волков; в длительном общении людей и собак; в процессе одомашнивания; в речи и нашем невербальном общении; в сенсорных способностях собаки, в информации, которую она получает при помощи обоняния, в том, что она видит; в самосознании собак, в их умвельте,непохожем на наш мир.

А еще — в сигналах, которыми они обмениваются. Волкодав приближается, высоко подняв хвост; игровой поклон, приглашение — он декларирует намерение поиграть с маленькой собачкой, а не съесть ее. Чихуахуа кланяется в свою очередь, принимая приглашение. Сказано достаточно, чтобы счесть друг друга равными партнерами. Размер не имеет значения, и поэтому волкодав периодически валится наземь, оказываясь на одной высоте с маленькой собачкой и открываясь ее атакам: он уравнивает шансы.

Они долго борются. Максимальный физический контакт — привычная социальная дистанция для собак. За каждым укусом следует ответ, они предваряются игровыми сигналами, и все они — не в полную силу. Когда волкодав кусает чихуахуа слишком сильно, заставляя ее отскочить, она кажется беспомощной удирающей жертвой. Но разница между собаками и волками заключается в том, что собаки могут забыть о хищных инстинктах. Волкодав отступает и делает извиняющийся жест — нечто вроде поклона. И чихуахуа тут же возвращается.

Наконец, когда хозяин уводит волкодава, чихуахуа лает вслед уходящему партнеру по игре. Она открывает пасть и слегка подпрыгивает, надеясь продолжить возню со своим гигантским приятелем.

Изучение когнитивных способностей собак началось в рамках сравнительной психологии, задача которой — сопоставление способностей животных и людей. Ученые нередко вдаются в мельчайшие подробности: животные общаются, однако не пользуются всеми элементами языка; они учатся, подражают и обманывают — но не так, как мы. Чем больше мы узнаем о способностях животных, тем внимательнее следует проводить разграничительную линию между животными и людьми. Тем не менее мы, кажется, единственные живые существа, которые посвящают время изучению других животных (по крайней мере чтению и сочинению книг, им посвященных). Собак отнюдь не дискредитирует то, что они этого не делают.

Удивительно то, как собаки выполняют задания, призванные оценить социальные способности, на наш взгляд, присущие только людям. Результаты экспериментов (даже если они показывают, похожи или не похожи собаки на людей) зависят от наших отношений с собаками. Уяснение разницы играет существенную роль, когда речь идет о том, чего мы от них требуем и чего вправе ждать. Попытки ученых найти эти различия подчеркивают одно, главное, расхождение: люди неизменно стремятся утвердить свое превосходство, чтобы после сравнивать себя с другими животными и оценивать их. Собаки — высокие умы — этого не делают. И слава богу.

Ее характер проявляется во всем: в том, как Пумперникель неохотно поднимается по крутым ступенькам в парк, а после резво несется вперед; в том, как в юности она бегала и каталась по земле; в том, как бурно она радуется моему возвращению из долгой поездки — и быстро об этом забывает; в том, как она посматривает на меня во время прогулки, но неизменно сохраняет дистанцию. Для существа, которое во всем вынуждено полагаться на меня, Пумперникель держится совершенно независимо; ее характер складывался не только в ходе общения со мной, но и тогда, когда она самостоятельно исследовала окружающий мир. Пумперникель живет своей жизнью.