– Вы упомянули, что ожидания общества меняются. Родители детей с особыми потребностями говорят, что у государства есть ресурсы, но им они не достаются, и некоторые из них вынуждены обращаться в частный сектор. Вызывает ли у вас сочувствие эта проблема?

– Мы открыли школы для больных дислексией, аутизмом и детей с нарушениями зрения. Мы заботимся сначала об обычных детях. Не позаботившись о них, мы не можем позволить себе другого.

– Люди считают, что мы уже хорошо позаботились об обычных детях, и настала пора обратить внимание на проблемные области.

– Дело не в деньгах, а в нехватке обученных кадров для работы в школах. Для такой работы нужно специальное обучение. Нельзя просто построить школу для больных аутизмом и начать в ней работу, нет. Нужны годы обучения, и не одного человека, а целой группы. У кого мы учимся? У Америки, Британии, Австралии.

Член парламента Дениз Пхуа (Denise Phua) подталкивала меня и министров. Сколько нужно лет, чтобы обучить персонал и запустить школы? Я сказал ей, даже если мы откроем школы, нужны такие люди, как она, с высокой мотивацией, чтобы работать в этих школах для детей-инвалидов. За эти школы будут отвечать чиновники, для которых это просто работа. Для них это не личное дело.

Она настаивает, потому что для нее это личное дело - ее сын страдает аутизмом. Я говорил коллегам, что в таких школах родители должны участвовать в работе школы и контролировать персонал. У них есть личный интерес. Они болеют за своих детей.

Один из моих внуков страдает синдромом Аспергера, и он альбинос. Было очень сложно вернуть его в нормальную школьную систему.

– Считаете ли вы, что он смог бы окончить университет, если бы у вашей семьи не было дополнительных ресурсов?

– Нет, не смог бы.

– Не смог бы?

– Не смог бы. Его отправляли в подготовительную школу Довер Корт (Dover Court), которой управляют британцы. Раньше только они могли преодолеть его закрытость и полуслепоту. Они посадили его на первый ряд и сделали так, что он почувствовал себя уверенным и желанным. И он окончил школу. Затем его мать, Хо Чин, тщательно выбирала директора средней школы, который бы заботился о нем, принял бы его как непростого ученика. Многие школы просто отказались его принять, потому что у них нет ресурсов.

Он пошел в школу Жонгхуа (Zhonghua), а не в известную школу. Директор отнесся к нему с пониманием, принял его. И Йипэн расцвел. Постепенно сдал экзамены, это заняло больше времени, большее количество лет, чем обычно, потому что у него ограниченные возможности, он плохо видит. У него хороший музыкальный слух. Он помнил имена всех композиторов и дирижеров. Он мог бы быть ведущим музыкальной передачи, специализирующейся на классической музыке. Я спросил, почему бы ему этим не заняться? Но он сказал, что не хочет.

– Значит, ему повезло, что у его семьи были такие ресурсы?

– Не просто ресурсы, а внимание. Личное внимание. Это не просто ресурсы. Это личное внимание Хо Чин и отца. Хо Чин долго искала такую школу, где о нем бы заботились и принимали его с его недостатками. Его отвергли во многих школах. Говорили, что у них нет учителей, чтобы смотреть за ним. Директор этой школы сказал, что попытается. И это удалось.

Хорошо. Мы нашли школу. Решит ли это проблему? Нет. Решить проблему можно только в том случае, если родители придерживаются того пути, по которому может пройти ребенок, и заставляют чиновников прилагать усилия. Иначе чиновники будут делать это как свою работу - с 9 до 5, и домой. Такая система в Великобритании не приносит большой пользы детям с ограниченными возможностями.

– Значит, другими словами, если ребенок не может в этом случае максимально использовать свой потенциал, то вы будете рассматривать это скорее как неудачу его семьи, чем государства?

– Обоих. Потому что государство не предоставило возможностей, а семья не добилась этого. Мотивация должна исходить от семьи.

– Значит, Вы признаете, что в прошлом это были и недоработки государства.

– В предоставлении школ и персонала, способного делать эту работу. Я не считаю, что это недоработка. Нам приходилось расставлять приоритеты.

Даже сведение четырех государственных языков к одному было огромной проблемой. Перевести Пантах (Nantah) (Наньянский университет, обучавший на китайском языке) на английский, а затем переделать все средние и начальные школы по типу государственных школ, обучавших английскому и второму языку - родному - все это началось лишь с 1980-x годов.