Мы еще не дошли до этого. Но отдельный террорист может проникнуть из Батама с поясом смертника. Нам нужно быть внимательными. Мы не можем гарантировать, что кто-то не проскользнет, не проникнет на станцию метро и не взорвет себя, или, того хуже, не сделает это в туннеле. Тогда начнется очень опасная спасательная операция, с пожаром в туннеле, а не просто на станции, где есть средства пожаротушения. Поэтому наши службы учатся справляться с такими ситуациями. Это чрезвычайная ситуация, но если она случится, мы не можем просто оставить гореть поезд с тысячей пассажиров. Даже если возможно спасти только часть из них, нужно постараться это сделать.

Это не шутки. Мы сталкиваемся с новой ситуацией, такого не было никогда в истории цивилизации. Перед нами группа людей, готовых уничтожить себя, чтобы навредить другим. Раньше такими были только «Тамильские тигры». Но они сражались за осязаемый результат, за тамильские земли в Шри-Ланке. Теперь это битва за ислам, это причина, проистекающая из религиозных убеждений.

По своей искаженной точке зрения, мусульмане убеждены, что каждый, кто сотрудничает с правительством неверных, - это плохой мусульманин, и точка. Если мы не проведем это различие, то у нас не будет ни одного малайца в правительстве, на государственной службе, либо в службах безопасности. Нужно провести это различие, потому что мы имеем дело с совершенно разными группами. И одна вредоносная группа может разрушить межнациональную, межрелигиозную гармонию.

Мы послали в Лондон группу для изучения их опыта. У них есть разные группы мусульман, которые не могут объединиться. Из-за их законов о свободе слова они позволяют любым фанатичным проповедникам произносить взрывоопасные проповеди в британских мечетях. Теперь они стали ограничивать фанатиков. Они берут Совет мусульман, идут в Верховный Суд и борются за права человека и свободу слова. В конце концов, судьи разрешили правительству выдворять их. Если бы мы принимали саудийские деньги для строительства мечетей, у нас бы были саудийские проповедники. К счастью, мы предотвратили это, основав Фонд строительства мечетей, так что нам не нужны их деньги.

– Но не опасаетесь ли вы, что ваши взгляды могут быть неправильно поняты молодым поколением руководителей, которые не прошли через то, через что прошли вы? Вы знаете мусульман и малайцев, и знаете, как с ними справляться, но не может ли среди молодых руководителей начаться слишком бурная реакция, хотя бы из страха?

– Нет, я так не думаю. Они работали вместе со мной. Го Чок Тонг работал со мной 15 лет, прежде чем занял этот пост, и он присутствовал на всех моих встречах с малайскими руководителями и т.д. Сянь Лун дружил со множеством малайцев, выучил малайский язык, он их понимает. Еще мальчиком он объезжал со мной избирательные округа. Он понимает их чувства. Кто бы ни пришел после него, начнет понимать и адаптироваться, пока сидит в парламенте и работает в избирательных округах.

Я не вижу нетерпимости. Каждый сингапурец знает, что первой составляющей, первым качеством многонационального, космополитичного общества должна быть высокая степень толерантности. Это наш образ жизни - евреи, христиане, мусульмане, зороастрийцы, буддисты, даосисты - кто угодно. Послушайте наши молитвы за вооруженные силы. Упоминаются все религии. Это ваша вера, она дает вам силы в битве. Если вы умрете, то не напрасно.

– Как бы вы охарактеризовали уровень вашего доверия к сингапурским мусульманам?

– Я бы сказал, что твердо прослеживается закономерность - чем лучше они знают английский, тем меньше они подвержены этому. Сейчас их первый язык - английский. Поэтому, когда они выходят в интернет, они читают по-английски. Мы исследуем учеников начальных классов. Все больше малайских детей начинают говорить дома по-английски. Если ребенок в таком возрасте говорит по-английски, мы знаем, что его родители хорошо образованы и хотят, чтобы их дети преуспели в нашем обществе. Это тенденция. Мы перешли на английский и открыли для них более широкий мир.

– Значит, наблюдая за изменениями в мусульманском сообществе в Сингапуре, распространением английского языка внутри сообщества, соответствующей мотивацией этого сообщества, вы должны испытывать чувство удовлетворения?

– Эта группа будет только расти со временем, но мы не можем заставить исчезнуть меньшинство сторонников джихада. Каким бы ничтожным ни было это меньшинство, оно способно разрушить всю межнациональную гармонию.

– Давайте поговорим о других религиях. Некоторые считают, что тенденция возрастания религиозности в Сингапуре касается и некоторых фундаменталистских христианских групп. Как вы относитесь к возрастанию активности христиан?

– Христианское миссионерское движение началось в 1970-e годы в школах. Мою внучку крестили. Моих внуков - нет. Я не знаю, как они ее убедили. Она училась в школе для девочек Раффлз, затем в Хва Чонг. Сейчас она глубоко религиозный человек, носит крестик. Каждое воскресенье ходит в церковь. Читает Библию.