– Как по-вашему: изменится сингапурское общество под влиянием такого масштабного притока иностранцев?

– Я считаю, что иностранцы стимулируют сингапурцев прилагать больше усилий для того, чтобы победить в конкурентной борьбе, и это хорошо. Если мы будем рассредоточивать их по нашей территории, они не смогут повлиять на нас больше, чем мы на них. Изменения не будут слишком заметными. Их дети уже становятся сингапурцами.

Я просто не понимаю, как они могут не стать сингапурцами. Многие родители-китайцы, являющиеся новыми иммигрантами из Китая, жалуются: «Мой сын не хочет учить в школе китайский, потому что он хочет сконцентрироваться на английском и преуспеть в нем».

Такой ребенок будет говорить на мандаринском наречии дома, но он не пойдет в школу, работающую по специальной программе помощи, чтобы приложить там усилия к учебе. Он хочет занять лидирующее положение. Он видит, как просчитывают свои шаги сингапурские дети, и думает: «Если я буду слишком усердствовать с китайским, я проиграю им. Для того, чтобы победить, я должен сконцентрироваться на основных предметах - английском, естественных науках, математике, физике, биологии. Тогда я смогу одержать победу».

– Как решается вопрос интеграции иностранцев в сингапурское общество?

– Это вопрос, с которым мы вынуждены иметь дело, и который сопряжен с очень серьезными проблемами перехода в новое качество. Новые иммигранты из Китая и местные китайцы не очень хорошо ладят между собой, поэтому они держатся обособленными группами. Индийцы, приезжающие с севера, и даже те, что прибывают из Тамилнада (Tamil Nadu), считают себя выше сингапурских индийцев. Поэтому и среди них смешения не происходит.

Следующее поколение, благодаря нашей системе обучения, уже не будет иметь различий. Но поколение, о котором идет речь, приезжает в возрасте 40, 50 и более лет, а значит, они проживут еще 10, 20, 30, 40 лет. Мы должны помочь им ассимилироваться. Как-то я слушал радиопрограмму на волне 95.8 на мандаринском наречии, где брали интервью, насколько я понял, у китайца средних лет, нового иммигранта из Китая. Он говорил: «Как я могу ассимилироваться? Я пытаюсь. Но я ем другую еду, готовлю по-другому, у меня другой жизненный уклад. Мои дети ходят в местные школы, они естественным образом станут сингапурцами. Но как я могу измениться в одно мгновение?» И он прав.

Мы не можем заставить их измениться в мгновение ока, но мы должны прилагать усилия для того, чтобы расселять их по нашей территории. Если они будут создавать общины, покупать вторичное жилье и держаться вместе, это будет проблемой. Они будут говорить между собой на своих языках, а не на английском. Поэтому мы должны следить за статистикой резидентов в жилых районах, построенных советом по жилищному строительству и развитию, и широко рассредоточивать их на этой территории. Тогда их соседями будут преимущественно сингапурцы. Если сингапурцы будут превосходить их по количеству, дети иммигрантов будут общаться с сингапурскими мальчиками и девочками, будут жить в смешанном расовом обществе и вырастут другими людьми.

В настоящий момент это является чрезвычайно важной задачей социальной инженерии. Если вы оставите их жить по своему усмотрению, они будут держаться общинами. В этом состоит большая проблема для нынешнего поколения. Но если вы не будете правильно управлять процессом, следующее поколение может и не интегрироваться в полной мере из-за общинного образа жизни. Мы хотим иметь квоту на микрорайон в размере не более определенного процента от тех, кого они называют ту шенг ту чанг де, т.е. тех, кто не родился и не вырос в этих местах.

– Вы говорили о необходимости широко расселять новых мигрантов, но в действительности существуют территории, в том числе это касается и государственных жилых районов, где концентрация иностранцев более высока.

– Что мы не можем контролировать, так это аренду. Мы позволили владельцам недвижимости сдавать в аренду свои квартиры, предоставленные СЖСР, чтобы заработать денег. Отслеживание всех случаев сдачи недвижимости - непосильная задача. Некоторые сдают всю квартиру, некоторые - только комнаты. Как за ними можно уследить? Контроль можно осуществлять, когда они покупают квартиру и живут в статусе постоянных жителей или граждан, но не когда они являются временными жильцами. Мы не можем контролировать их, когда они арендуют квартиры у владельцев. В большинстве случаев это делают временно проживающие люди. Если они захотят остаться, они на волне экономического спада купят себе вторичное или новое жилье.

А какова альтернатива? Допустить, чтобы экономика пошла на спад? Самое важное для любой страны - это экономический рост. Если экономического роста нет, происходит стагнация и упадок.

Если вы хотите, чтобы люди прочно пускали корни в вашей стране, вы должны предлагать им экономические возможности. Посмотрите на гонконгцев, которые эмигрировали в Канаду в огромном количестве (в годы, предшествовавшие установлению суверенитета над территорией Гонконга Китаем в 1997 году). Но в Канаде не было экономических возможностей. Поэтому они вернулись в Гонконг, но оставили свои семьи и детей в Канаде: Торонто, Ванкувере. Гонконг там, где есть деньги. Не зря их называют «астронавтами».