Ром и хороший поздний обед окончательно убедили сенатора в успешности похода. Выйдя на палубу, он встал у борта и начал смотреть на закат, подмечая особую, ни с чем не сравнимую красоту северного неба. Даже пустынный островок Каре больше не казался сенатору неприветливым нагромождением скал, напротив, теперь он выглядел как надежная защита от океанского ветра и волн.

– Справа по борту лодка-катран!
– крикнул наблюдатель. К борту поспешил шкипер и двое матросов. На стоявшей неподалеку «Катрине» тоже заметили лодку, и на носу шхуны появились вооруженные арбалетами солдаты.

Впрочем, тревога оказалась напрасной, в красном свете заходящего солнца стал различим флаг, что держал в руках сидевший на носу лодки человек. Другие налегали на весла, поскольку небольшой парус с подветренной стороны острова оказался бесполезен.

– Кто там?
– спросил свесившийся через борт матрос. Его речь на лодке не поняли, но догадались о смысле вопроса.

– Верховный конвендор Кригс и с ним советник Даувпилс! С чрезвычайным визитом!
– прокричали в ответ на ярити.

– Это ко мне!
– сказал сенатор, и шкипер приказал спустить веревочный трап.

Стало быстро темнеть, к подъему гостей принесли масляный фонарь. Вскоре через борт перевалили отдувавшегося конвендора, а за ним и дорфа Даувпилса. Ни с кем из них сенатор не был знаком лично, однако во время прошлых переговоров с дипломатическим советником Пяллиненом ему удалось получить некоторое описание этих людей.

– Я сенатор Ральер, прошу следовать в мою каюту, - без длинных вступлений произнес сенатор и пошел вдоль борта. Гости поспешили следом в сопровождении фонарщика.

У входа в каюту Ральер остановился, забрал у матроса фонарь и, распахнув дверь, сказал:

– Прошу, господа, здесь нам никто не помешает.

Гости вбежали в каюту с таким проворством, будто опасались, что на палубе с ними что-то случится.

– Присаживайтесь и рассказывайте, что у вас стряслось, - сказал сенатор и повесил лампу под потолок.

Гости сняли шляпы и по привычке мазнули ладонями по слипшимся жирным волосам - согласно здешним обычаям волосы умащивали жиром.

По мнению Ральера, выглядело и пахло это весьма скверно, однако за время своей беспокойной службы ему случалось встречать и более странные обычаи.

– Ваше превосходительство, господин сенатор! Случилась катастрофа - на Тыкерью движется армия короля!
– сказал один из гостей и, достав платок, шумно высморкался.

– Прошу прошения, вы, насколько я понял, дорф Даувпилс, а это его светлость - конвендор Кригс… - начал разбираться Ральер.

– Совершенно правильно, - кивнул конвендор, польщенный тем, что его назвали «его светлостью».
– Король двинул на Тыкерью войско, и мы нуждаемся в помощи вашей высоко… цивилизованной, высоко… культурной державы.

– Но, позвольте, еще сегодня днем дорф Пяллинен ни словом не обмолвился о войне с королем.

– Он тогда еще не знал! А теперь знает и трясется в замке Тарду!..
– выпалил Даувпилс, но, встретившись взглядом с конвендором, поправился: - Я хотел сказать, что он волнуется, поскольку конвендор назначил его ответственным за оборону замка.

– Значит, вы хотите, чтобы Гвиндосия объявила королю войну?

– Да. И желательно поскорее. Вы могли бы пригрозить, они бы к вам прислушались.

– Я не могу объявлять войны по собственной инициативе, господа, это выше моих полномочий, - развел руками Ральер. Впрочем, он скромничал, с привезенным десантом он вполне мог поучаствовать в региональных конфликтах.

– Зачем же вы возите с собой так много солдат, сенатор?
– в лоб спросил Кригс.

Ральер помолчал, однако изворачиваться не стал.

– Какое количество войск имеется у противника?

– Не слишком большое, король находится далеко отсюда - в Ливене, на Тыкерью идут полки из Харнлона.

– Сколько?

Кригс и Даувпилс переглянулись.

– По нашим подсчетам - от трех до шести тысяч, - сказал советник.

– А сколько есть у вас?

– В Тыкерье четыре с половиной тысячи, сенатор.

– Это все?

– В других небольших гарнизонах можно собрать еще полстолько. И ополчение - тысяч десять по всему краю.

– Но ведь этого достаточно, чтобы дать отпор даже шести тысячам солдат короля, разве не так?

Кригс и Даувпилс переглянулись.

– Дело в том, что гвардейцы короля уже под стенами города, а нам для сбора большого войска нужно время, - сказал советник и, вздохнув, добавил: - Да и боевитость нашего войска не такая высокая, как у королевских гвардейцев. Егеря у нас обученные и в конном, и пешем строю, а вот остальные - едва ли и вчетвером с одним гвардейцем сладят.