Ресторан, куда ее привез Ксавье, был знаменит своей кухней.

— Как тебе удалось заказать столик? — спросила она, входя в распахнутую перед ними дверь. — Они обычно бронируют места за неделю, если не за десять дней.

— О, я здесь завсегдатай. К тому же хорошо знаю хозяина.

— Кто-то из родственников?

— Сын старого друга отца. — Ксавье ухмыльнулся в ответ.

Зал освещался только горящими на столах свечами, создающими интимную обстановку.

Молодая женщина-администратор сразу подошла к ним, поцеловала Ксавье, спросила о здоровье отца, внимательно выслушала ответ. Потом он повернулся к своей спутнице.

— Мишель, познакомься, это Моник, моя кузина.

Обе женщины окинули друг друга быстрыми, оценивающими взглядами. В глазах Моник промелькнули неприязнь и высокомерное снисхождение. Но она вежливо сказала:

— Здравствуйте, Мишель, приятно познакомиться. У меня хорошая зрительная память, похоже, вы здесь не в первый раз.

— Да, я уже бывала тут, — пробормотала Мишель. — У вас прекрасная кухня.

— Спасибо, шеф-повар — мой муж. Он очень талантлив. Имеет несколько наград на международных конкурсах. Я провожу вас к столику.

Пока они шли по проходу, Мишель смотрела, как Моник повисла у Ксавье на руке и что-то оживленно щебечет ему на ухо. Она пыталась игнорировать ее поведение. Моник — его двоюродная сестра, так что болтовня не может носить слишком интимного характера. Но, несмотря на это, ей было приятно, когда Ксавье повернулся, дожидаясь, пока сможет усадить ее, и только после этого сел сам.

Моник подала им меню, но уходить не спешила, словно ждала, что ее тоже пригласят к столику.

— Благодарю, Моник. — Тон Ксавье был вежливый, но решительный.

Она поняла, ослепительно улыбнулась и ушла.

— В чем дело? — поинтересовалась Мишель.

— О, Моник страшно любопытна и больше всего любит совать нос, куда не просят. Ужасная сплетница. Она обязательно выведает о тебе все, что сможет, и расскажет другим.

— Понимаю. — Мишель улыбнулась. — Поэтому ты и привел меня сюда. И как тебе кажется, я выдержала первое испытание?

— На сто процентов. — Он ответил совершенно серьезно, и она почувствовало, как подпрыгнуло сердце.

Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза. Потом Ксавье взял меню и спросил:

— Что будешь пить?

— Бордо.

— Так прозаично? А как насчет шампанского?

— Тогда выбери сам. Я не разбираюсь в игристых винах.

Он погрузился в изучение винного списка, а Мишель попыталась сконцентрироваться на меню, но постоянно посматривала на Ксавье. Его присутствие тревожило и завораживало ее, и она думала о том, каково это — пойти на настоящее свидание с таким мужчиной, если бы он действительно интересовался ею.

Ксавье поднял голову и перехватил ее взгляд.

— Ну как, уже выбрала? — спросил он.

Она молча кивнула. Он сделал знак, призывая официанта, и Мишель поспешно назвала первое блюдо, которое попалось ей на глаза.

— У тебя иногда проскальзывает какой-то интересный акцент, правда почти незаметный, — сказала она, чтобы не молчать.

— Это от мамы. Она — шведка. Они с отцом встретились, когда она приехала во Францию на каникулы. В тот день, когда ей надо было уезжать, был ужасный туман, ее рейс отменили, и она отправилась в ресторан. Мама не устает повторять, что это судьба. Что они должны были встретиться. А отец уверяет, что понял, что они предназначены друг для друга, как только увидел ее. И что женится только на ней, и ни на ком другом.

Мишель улыбнулась, очарованная историей.

— Любовь с первого взгляда… Совсем как у Мориса и Люсилъ. Знаешь, я часто думала об этом. Интерес с первого взгляда, пожалуй, еще объясним. Но как можно сразу же понять, что кто-то подходит тебе, я имею в виду, по-настоящему подходит, только взглянув на человека? Не узнав его как следует? — она пожала плечами. — Не представляю…

— Если спросишь мою маму, то она скажет, что просто знаешь, и все. Чувствуешь внутри. — Он положил руку себе на грудь. — Прямо здесь. Что это ударяет тебя сразу и очень сильно. И прежде чем поймешь, в чем дело, уже пропал. — Ксавье дразняще улыбнулся.

Господи, до чего же у него обаятельная улыбка, подумала Мишель с замирающим сердцем.

— Твоя мама — настоящий романтик, да? — спросила она.

— Чуть-чуть. — И снова эта чудесная улыбка. — Но даже сейчас, после почти сорока лет совместной жизни, она рассказывает эту историю с неподдельной страстью. Родители пережили вместе немало трудностей, так что, возможно, она права, что можно доверять собственным инстинктам.

— Возможно. — Мишель пожала плечами. — Я раньше тоже была романтиком…