Всё ясно, конус разрыва с высоты в два метра, гарантированно накрывает круг в шесть саженей.

Ошибка понятна, на дно ушла треть картечи, вот она и попала, а боковые безобидно состригли зеленую поросль на ветках соседних деревьев. Слишком высоко взлетела мина. Огляделся, ближайшая береза (Береза!) в метрах тридцати от меня. Прошелся, осмотрел ствол, в полуметре от земли, содрана кора, свежая ссадина. И мне по пояс будет, прямо в середку воткнулась картечина, вошла не глубоко, на пару сантиметров. Ножом выковырнул и, подкидывая на ладони, пошел обратно.

— Всё пацаны, собираемся, и домой, у нас сегодня ещё дел не меряно. Мишка веревку не потерял?

— Не, вот она. — И поднял руку с мотком бечевки.

На обратной дороге, сидя в телеге, они бурно обсуждали испытание и результаты. Я слушал и улыбался, такие планы, Наполеону с Гитлером не снились. А когда выдохлись и стали повторяться вмешался. — Клим, а сколько денег отдали за туески берестяные?

— Алтын за работу, и копейку за десяток.

— Мишка, пальцы загибай, четыре монетки уже есть. Давай дальше считать. Порох потратили три фунта. Почем он у нас?

— Алтын.

— Уже семь, стало. Запал, на все, про все остальное ещё семь. Сколько получается?

Наступила тишина, прерываемая поскрипыванием тележных колес. Оглянулся через плечо, мелкий сидит, нахмурив лоб, загибает пальцы и шевелит губами. Ребята молчат, ведь за подсказку и по шеям, попасть может. Наконец-то получен результат и озвучен. — Это, четыре алтына и две деньги.

— Вот. Четырнадцать копеек, а мы ещё свой труд не считали. Клим, четверть добавь.

Ответ последовал мгновенно, — Три с половиной. Всего семнадцать с половиной.

— Ладно, округлим для ровного счета, пусть будет двадцать. Два гривенника будет. Ребята как думаете, казна купит такое оружье? Не ломайте головы, они откажутся, было такое ужо.

Мина для слабой рати, с её помощью в битве не победить.

— А зачем же мы полторы седмицы это все делали? — Это Сашка Рябов подал голос.

— Правильный вопрос, на него можно по-разному ответить. Мишаня!

— Чаво…

— Чавой, чавой — чавочка с хвостиком. Тебе понравилось, как она бабахнула?

— Ага! Как даст, а потом ветки посыпались, меня даже подбросило к верху. Здорово… — Сказано было с таким восхищением, что невольно оглянулся и посмотрел на мальчишку. У него в глазах светился бенгальскими искрами, уж очень знакомый огонек. Украдкой вздохнув, отвернулся, теперь придется за ним следить как можно тщательней и внимательней. Я не я, буду, если у парня не пиротехническая горячка.

— Взорвали мы её для того чтоб… Димка, а ты что молчишь? Или тебе не интересно было с ней возиться, собирать, подгонять?

— Жалко. — Прозвучал лаконичный ответ.

От такого ответа, я даже на месте подпрыгнул, натянул вожжи, останавливая наш скрипучий дилижанс. — Оп па, чтой то не понял тебя.

— Как делали, понравилась, а вот потом жалко стало. Она дымом изошла, два гривенника по ветру пустили, так что, задарма труд наш пропал. — Клим на его слова, головой кивает с ним, соглашаясь.

Мишку спрашивать и не надо, с ним все ясно.

— Саня, а ты что думаешь, нужно нам такое делать али не стоит? — Задал вопрос его брату.

— Если она для войска слабого… А как же тогда с пользой…

'Вот и почти встало, все, на свои места. Последнее время, с месяц, я начал обращать внимание на склонности своих ребят. Ну, с Климом давно уже все ясно и понятно. Если не станет хорошим управляющим нашего заводика, то уж завхоз получиться отменный, лавку могу доверить хоть сейчас. Намедни узнал одну новость. Клим упросил Отца Серафима и тот учит отрока греческому и латинскому языкам. Вот так девки мальчики, обходят на повороте своего учителя.

У Дмитрия есть тяга возится с железками да не с простыми. Сделав раз, потом второй, показал ему, как и что надо смазывать в нашем моторе. С тех пор, если его насильно не загнать на обед, будет торчать в машинном отделении. Даже один раз, самостоятельно поменял втулку. Слесарь, не виданная профессия, пока что. Ещё немного и спихну на него все, по обслуживанию и ремонту.

Александру плевать на все железки, если она не стреляет или ей нельзя отрезать, хотя бы кусок хлеба. Львиная доля солдатиков сделанных и не проданных, осела у него под топчаном. Они аккуратно уложены в коробочки и иногда мы с ним разыгрываем даже целые баталии. Для этих целей один из столов в учебном классе, расчерчен на квадраты. Из самодельного картона вырезаны и раскрашены леса, горы, реки, пустыни. Ход определяем, бросая кубики, один с ходами, второй с пиками, пищалями, саблями. Один раз нас даже Никодиму пришлось разгонять, так увлеклись… Битвой.