Внезапно полоска электрического света разрезала пол передо мной. Я остановилась, как вкопанная. Повернув голову в сторону, откуда падали лучи, я заметила слегка приотворенную дверь, за которой показался силуэт сеньора Лоренцо. Поначалу отпрянув, словно нашкодивший ребенок, по недолгому размышлению, я все же избрала иной путь. Нехороший, скорей всего, но тем не менее…

Я тихонько прильнула к двери, стараясь ничем не выдать своего присутствия, и прислушалась. Очевидно, хозяин дома вел беседу со своим давнишним знакомым или, возможно, даже с другом, поскольку все время обращался к нему то “дружище”, то другими похожими выражениями. Я терпеливо выжидала в надежде понять, о чем они беседуют.

– …человечество вырождается, деградирует, нам не под силу что-либо изменить. Этот процесс уже невозможно остановить. Он - необратим. “Амико”, мне, правда, очень жаль, ты же знаешь, - Лоренцо выглядел подавленным. Казалось, он, и впрямь, всецело переживает за судьбу человечества.
– Знаешь такое выражение, - все так же уныло продолжал он, - “каждый кузнец своей судьбы?” Так вот, люди сами выбрали себе такое будущее. Мне кажется, что именно сейчас мы наблюдаем кульминационный момент развития человеческих достижений, прогресса. И если я прав, то в очень скором времени начнется закат этой самой человеческой эры, закончится целая эпоха и настанет время тьмы… Ох, Карл, кажется, мы с тобой заговорились. Я, пожалуй, уже пойду спать… - Дальше я уже просто ничего не слушала. “Карл?” - он ведь говорил, что не знаком с ним? Зачем же он солгал? И что за дела могут быть между ними? Карл ведь упоминал, что древние более с ним не желали якшаться, что он последние годы жил сам по себе… Мерзкий червячок недоверия начал закрадываться ко мне внутрь.

“Да что ж такое-то с этим миром? Сколько же здесь лжи и недомолвок? Интересно, возможно ли было бы все это взвесить? Вряд ли…” - в ту ночь я так более и не сумела смежить веки, уставившись в сверкающей белизною потолок, в такой чистый и девственно нетронутый, какими человеческим взаимоотношениям не стать никогда”

*

А в это самое время невдалеке от особняка Бузатти в уютном кабинете Хранительницы Академии древних происходил несколько иной разговор между все тем же Карлом и его соратницей.

– Здравствуй, Джулиана, - Карл бесшумно вошел в кабинет главы университета. Хранительница медленно подняла голову, отодвигая от себя какие-то документы, очевидно, связанные с учебой в Академии.

– После визита Саши я была уверена, что рано или поздно тебя увижу. Где ты остановился?
– вот так, без каких-либо предисловий. Сразу к сути. Что ж, им нечего было ходить вокруг да около.

– У Луи.- Коротко ответствовал Карл.

– Я так и думала.
– Лениво теребя четки, изрекла Джулиана.

– Я так понял, что вы давненько с ним не виделись, - предположил Карл, ерзая, в надежде расположиться поудобнее в мягком кресле напротив совей собеседницы.
– Может, предложишь что-либо выпить?

– В том не было надобности.
– Джулиана потянулась к одному из шкафчиков своего удобного директорского стола. Достав бутылку “Мартини” и два фужера, специально предназначенные для этого напитка, она медленно разлила зеленоватую жидкость. Залпом осушив свой бокал, она налила себе вторую порцию. Карл потянулся к своей.

– Да и чем дальше, тем опаснее становится не то, что встречаться, но и говорить в незащищенных местах.
– Продолжала начатую фразу Джулиана.
– Единственный безопасный островок в этом страшном океане вампиризма - это Академия. Лишь здесь еще можно поговорить и обсудить что-то без посторонних ушей. Кстати, ты в курсе, что развязка уже приближается?
– она многозначительно подняла левую бровь. Странно, но поднять таким же движением только правую ей не удавалось. Карл частенько еще в молодости наблюдал за ее тщетными попытками научиться одинаково управлять двумя слегка подкрашенными дугами изогнутых арок, выгодно оттеняющих большие карие глаза. Да, еще тогда, когда она всеми правдами и неправдами пыталась завоевать его расположение, достучаться до чувствительных дверей его сердца. Как же давно это было! Она так и не вышла замуж, не сумев справиться с тем, что он однажды повстречал свою настоящую безграничную любовь, женился и был утерян ею навсегда. Почему? Отчего такая привлекательная женщина, как Джулиана, по воле рока влюбилась в такого неприглядного, обычного древнего, как он, Карл не мог постичь и по сей день. Сколько уже воды утекло, а она все так же обворожительна, так же золотистым водопадом ниспадают на плечи светлые ухоженные пряди, переплетаясь с воздушным серпантином и создавая теплую картину парящей осени. Все так же упруго и подтянуто она сидит в своем руководительском кресле. Да, безусловно, древние намного дольше обычных людей сохраняют свою молодость и физическую силу. А потому все так же складывает Джулиана свои припухлые губы в саркастическую улыбку, предательски заигравшую свою симфонию на ее лице после его свадьбы с другой. Даже легкие морщинистые впадинки, ручейками струящиеся у уголков широкого рта, ни в коем случае не портят ее очарования. А эти дуги, так соблазнительно подчеркивающие вздернутый нос, который, в отличие от обычных смертных, у древних с годами не увеличивается. Слегка подрумяненные щеки, дабы еще сильнее подчеркнуть давно выделенные самой природой высокие скулы…

Почему он не соблазнился тогда на все это? Отчего не замечал по молодости, сколь привлекательна его соратница? Или замечал, но этого оказалось не достаточно?

– Карл, ты куда уплыл?
– властный голос уже не той молодой, а взрослой и сформировавшейся вдали от него женщины больно резанул слух.

– Да я вот как раз и задумался обо всем этом. Как там обстоят дела с “нашими”?

– Как-как?! Да все так же, как и всегда. После смерти Ребекки, твоей жены, и Карлоса нас осталось восемь Хранителей: ты, я, Лоренцо, Хорхе, Маркус, Луи и Филипп с Николя (они, кстати говоря, сейчас вернулись на родину, во Францию, дабы наблюдать за Фрейном).
– Задумчиво пересчитывала своих соратников Джулиана, словно стараясь сама кого-то не забыть, словно напоминая самой себе о том, скольким еще суждено пожертвовать своей жизнью.

– Ох, Карл, как же мне все это надоело.- Печально вздохнула Хранительница.

– У нас нет выбора, Джулиана. Не мы все это затеяли, не нам и методы выбирать. Тем более что осталось уже всего ничего. Песенка Фрейна спета. Нам и так довелось зайти слишком далеко. Поздновато отступать. Да к тому же, после того, что сделали с родителями Саши, у меня иллюзий не осталось. Они способны на все и даже более. Да и это они навязали нам такие правила игры. Следовательно, нам оставалось лишь принять их и сыграть с ними по их принципам. Вот только победитель нам в этой игре видится несколько иной, нежели вампирам.