— Боюсь, как бы он не наделал глупостей, — признался Мило, задумчиво глядя в потолок.

— А ты разве не тем же самым занимаешься? — строго спросила Кароль.

Дверь ванной открылась, и оттуда, весело болтая, вышли две южноамериканки: одна полуголая с тюрбаном из полотенца на голове, другая — закутанная в банный халат.

Кароль чуть не стошнило — эти девушки казались ее плохой копией. Они выглядели вульгарно и потрепанно, но у одной были ее светлые глаза, а у другой, высокой, ямочка на подбородке. Не выберись она из Мак-Артур-Парка, превратилась бы в такое же жалкое существо.

Кароль попыталась скрыть свою догадку, но Мило все заметил.

Он сделал вид, что ему нечего стыдиться, но Кароль все понимала.

Когда молчание стало невыносимым, она заговорила:

— Поеду в комиссариат, надо предупредить, что уезжаю ненадолго. А ты прими душ и отвези своих подружек туда, где подобрал. Через час встречаемся у меня.

Полуостров Баха, Мексика

8.00

Очень осторожно я открыл один глаз. Размокшая дорога блестела на солнце, лучи били прямо в ветровое стекло, усеянное непросохшими каплями дождя.

Я обнаружил, что сижу скрючившись на переднем сиденье «пятисотого» «Фиата», укрытый мягким покрывалом. Тело ломило, нос распух.

— Ну что, вздремнули немного? — поинтересовалась Билли.

Я выпрямился с гримасой боли. Шею свело так, что невозможно было повернуть голову.

— Где мы?

— На пустынной дороге, между «где-то там» и «нигде».

— Мы ехали всю ночь?

Она радостно кивнула. Я стал рассматривать в зеркале заднего вида свое лицо. После вчерашнего приключения оно выглядело не особо привлекательно.

— Вам идет новый имидж. Честно говоря, мне не нравился ваш образ мальчика из хорошей семьи, так и хотелось дать вам по морде, — серьезно проговорила Билли.

— Да у вас просто талант на комплименты!

Я посмотрел в окно, пейзаж стал более диким. Узкая дорога с растрескавшимся асфальтом вилась по пустынной гористой местности, иногда попадались редкие растения: неприхотливые кактусы, агавы с мясистыми листьями и колючий кустарник. Машины встречались нечасто, но шоссе было таким узким, что встреча с автобусом или грузовиком грозила большим риском.

— Давайте я сяду за руль, а вы немного поспите.

— Остановимся на ближайшей заправке, там и поменяемся.

Но оказалось, что заправки здесь редкость, а те, что есть, закрыты. Прежде чем найти, где залить бензин, мы проехали несколько одиноких деревушек, похожих на города-призраки из фильмов ужасов. На выезде из одной из них мы увидели стоящий на обочине оранжевый «Корвет» с включенными аварийными огнями. Юный автостопщик, который отлично смотрелся бы в рекламе дезодоранта, оперся на капот, держа в руках табличку с надписью «Out of gas». [49]

— Выручим? — предложила Билли.

— Ну уж нет! Это же классический трюк — попросить о помощи, а потом обчистить доверчивых туристов.

— Хотите сказать, что все мексиканцы воры?

— Нет, просто с вашим маниакальным желанием подружиться со всеми местными красавчиками мы снова влипнем в дерьмо.

— Кажется, вы были довольны, что нас подвезли.

— Послушайте, я вижу его насквозь: этот тип только и думает, как бы отобрать у нас деньги и машину! Если вас это устраивает, останавливайтесь! Только не просите моего благословения.

К счастью, Билли не стала рисковать, и мы проехали мимо.

После заправки мы остановились в небольшом магазине. На старом длинном прилавке лежали свежие фрукты, молочные продукты и выпечка. Выбор небогатый, но мы все же купили еды и через несколько километров устроили пикник под агавой.

Я мелкими глотками пил обжигающий кофе и завороженно смотрел на Билли. Устроившись на расстеленном на земле покрывале, она с видимым удовольствием поедала песочное печенье польворон и покрытые сахарной глазурью чуррос.

— Как вкусно! А вы не голодны?

Я задумался.

— Что-то здесь не так. В моих романах вы не слишком уж прожорливы, а с тех пор как оказались в реальности, поглощаете все, что попадется под руку…

Она замерла, словно ее только что осенило, а потом призналась:

— Это из-за настоящей жизни.

— Настоящей жизни?

— Том, я же персонаж книги и принадлежу выдуманному миру, а здесь я в гостях.

— Как это связано с вашей прожорливостью?

— Тут все настоящее, у всего есть вкус. Я говорю не только о еде. В воздухе больше кислорода, пейзажи такие яркие, что хочется смотреть и восхищаться ими бесконечно. А выдуманный мир… он слишком блеклый.