Шрифт:
А иногда множество таких осколков сталкиваются, крошатся в пыль, слипаются вместе и образуют планету. Такую, как наша Земля. Из звёздной пыли рождается жизнь. Вначале – примитивная. Потом – всё более сложная. И вот, в конце концов, на планете появляются люди…
– Как мы?
– Как мы. Вот так, брат. Все мы немножко звёзды.
– А откуда ты это знаешь? – выдохнул поражённый Рене.
– Эва, сказал, – старик рассмеялся и похлопал мальчика по плечу, – Ещё спроси, читал ли я книги. Пошли завтракать, кусок погибшей звезды. Картошка, наверное, уже готова. Покушаем. О себе расскажешь…
Буря
Нет, утром на острове решительно было нечего делать. Полакомившись скудным завтраком и внимательно выслушав историю Рене, старик бессовестно задрых возле кострища, даже не высказав к ней никакого отношения, раскинув руки крестом прямо посреди норы. Рене стало даже капельку обидно, что старика не заинтересовал его рассказ. Он ещё потоптался немного рядом. Зачем-то заглянул в угол с зарубками. Небольшая змейка мирно свернулась кольцами на плетёной кошёлке с картошкой. На её теле, ближе к голове, чётко обозначилась выпуклость. Вероятно, этой ночью она тоже позавтракала. Мальчик тяжело вздохнул и поднялся наверх.
Солнце было красным. Алое зарево залило полнеба. Такой кровавый рассвет Рене видел впервые.
– Ну, что новенького?
Рене вздрогнул. Он только что видел старика безмятежно спящим. Такой мгновенный переход к бодрствованию удивил мальчика.
– Ничего…
– Не может быть. Как уважающий себя воин, я не могу проспать драку, – хвастливо заявил он, – Ты что-нибудь слышишь?
– Нет. Тишина.
– Вот именно! Птицы молчат. Кузнечики не стрекочут, – старик выглядел всё более возбуждённым, – не иначе, чуют… чуют что-то. Что, Солнышко красно?
– Не то слово. Полнеба покраснело.
– A-а! Я же чую! Будет буря.
– Да слышал я эту примету. Мол, Солнце красное – жди ветра. Сколько раз проверял. Ерунда всё это.
– Нет, не ерунда. Просто люди нынче обленились. Спят много. Примета-то связана с восходом, а не с закатом. Если красен закат – назавтра жди тихого дождичка, а вот коли красен восход, да ещё так, как ты говоришь. Жди бури, брат! Пойдём-ка, лодочку подтянем повыше.
Старик бодро запрыгал по камням.
– Ио-хо! – возбуждённо закричал он, – Говорю тебе, буря идёт. Чувствуешь, роса не выпала?
Рене уставился себе под ноги. Трава вдоль каменистой тропинки действительно была сухой.
– Ио-хо-хо! – снова радостно закричал старик где-то внизу и погрозил кому-то невидимому в небе мускулистым жилистым кулаком, – Ю-га-га! А-ха-ха!
Он так заразительно шумел и кривлялся, что Рене вдруг ощутил невиданный прилив сил, дикую радость очищения, солоноватый привкус буйства. Раскинув руки, мальчишка с визгом бросился вниз, навстречу морю, свету, приключениям.
Море приняло его таким, как есть, – одетым. Рубашка намокла и потяжелела. Стёртые мозоли на руках отдались острой болью. Но, казалось, ничто не в силах отобрать у Рене его безудержную радость, его свободу. С визгом он поднял кучу брызг и окатил старика водой.
– Вот я тебя! – посерьёзнел тот, – Ну-ка, тащи лодку на берег!
Рене с гиканьем впрягся рядом со стариком, перекинул фал через плечо и весело потянул лодку на вершину холма. На вершине они перевернули судёнышко и основательно привязали к трём деревьям. Под лодку бросили вёсла.
– Сходи-ка домой, принеси провиант и воду, – приказал учитель.
– А может, лучше там оставить? – нерешительно спросил Рене, – Как-то надёжнее.
– Может и надёжнее, – согласился старик, – Только молния в тот дуб первым делом бьёт. Не в первый раз уже. Иди-иди, не бойся. Она сегодня сытая.
Рене спустился в нору. В дом, как сказал старик. Змея куда-то уползла. Мальчик подхватил кошёлку с картошкой и бурдючок с водой. Сейчас ему почему-то не хотелось здесь оставаться. Резко развернувшись, Рене выбежал наверх и вприпрыжку поскакал к лодке.
Неожиданно он остановился. Солнце ещё светило, но западная оконечность неба потемнела, встала тёмно-синей стеной. Буквально на глазах стена наливалась недобрыми серыми красками – верными спутницами дождя. Где-то в глубине этих красок искрились ниточки молний. Над морем тревожно закричали чайки. Поднялся ветер. Буря быстро приближалась.
– Ну, где ты там? – замахал руками старик, – Давай, быстрее. Нам ещё далеко топать.
– Как, далеко? – удивился запыхавшийся мальчик, – Я думал…
– Чего ты думал? Разве от такой бури что-то под лодкой укроешь? Идём скорее.
Они огибали холм с юга, постепенно спускаясь по тропинке всё ниже. Холм становился всё круче, постепенно превращаясь в вертикальную каменную стену. Тропинка жалась к ней. Неожиданно, за очередным поворотом, Рене нащупал рукой следы старой каменной кладки.