Встав на ноги, Рене принялся ощупывать стены. Ничего, абсолютно гладкий камень. Из конца в конец и обратно. Ничего. Тяжело вздохнув, мальчик решил повторить обход. Снова ничего.

Тогда магия… Рене снова уселся в центре и начал выворачивать карманы. Пергамент… вряд ли. Своё предназначение он исполнил. И всё-таки… Мальчик потрогал свиток на ощупь, бережно развернул. Никаких рун, никаких символов, никаких знаков. На всякий случай Рене взял пергамент в правую руку и несколько раз встряхнул. Как там, наверху. Нет, пергамент явно сказал своё… тогда что?

Рене снова полез в карманы. Нож…несколько овсяных зёрнышек. Это он лошадь с ладони кормил… Рене почувствовал, как по его щекам потекли слёзы. Это было позавчера… Всего лишь позавчера. Свистулька… Маленькая серебряная птичка. Из тех монет, что приносили люди в оплату за работу. Отдавали со страхом, вздрагивая от каждого шороха, проклиная, кто Номута, кто Архота. Свистульку он выковал в тайне ото всех. Для неё, для Сайки. Просто так. Хотел порадовать. Не успел.

Мальчик аккуратно выложил всё, что нашёл в карманах. Пересчитал овсяные зёрнышки… шесть. Число это почему-то ему не понравилось. Зёрнышки отодвинул в сторонку. Подул в свистульку, прислушался. Чистый звук отразился от стен. И затих.

Рене снова взял в руки ножик. И снова порезался. Капля крови стекла по ладони и упала на каменный пол. Мальчик внимательно проводил её взглядом. Подождал, пока кровь высохнет… ничего.

Выбор невелик. Нож, скорее всего. Рене внимательно оглядел лезвие. Ножик как ножик. Ничего особенного. Вот только не точат так ножи! Треугольником! Идеальным треугольником. Две грани одинаково широкие, одна – узкая. На узкой грани – ложбинка. Кровосток? Вряд ли. Кровосток делается на широких гранях. Кому нужен кровосток на узкой грани?

Рукоятка? Впрочем, рукоятка этого ножа всегда была его слабым местом. Лезвие ограничивала узкая пластинка, выполненная из того же металла. Некое подобие гарды. Тонкая спица, проходящая через пластинку, оканчивалась изящным кружевом, в основе рисунка которого лежали три кольца, расположенные веером. В тот момент, когда они с Сайкой нашли нож, на спицу было что-то намотано. Или надето. Что-то, что делало её ручкой. Это что-то истлело. Сначала мальчик хотел сделать для ножа новую рукоятку, но получилось неудачно, неудобно как-то. Потом всё руки не доходили. И теперь Рене вдруг понял, что кто бы ни изготовил нож, рукояткой он не озаботился вовсе! Длина спицы была такой, что уверенно положить нож в руку мог разве лишь малолетний ребёнок! Даже Рене вынужден был держать его тремя пальцами, как ложку!

– Вот оно что, – пробормотал мальчик, – Это не оружие! В бою его не удержишь.

Это открытие захватило его, заставило присмотреться к ножику тщательнее. Рене встал, поднёс нож к стене и… остановился. В сознании вдруг возник образ магического камня, рассыпающегося веером гаснущих красных искр. Что будет, если попытаться ударить ножом в стену? На этот вопрос однозначного ответа не было. Возможно, он попробует… потом, когда не останется других способов выйти.

Рене снова вернулся на центр. Неожиданно мальчик споткнулся, нож сорвался с руки и воткнулся лезвием в пол. Рене в ужасе вскрикнул, ожидая самого страшного. Но непонятный клинок остался цел. Более того, нож остался верен своему предназначению. Лезвие целиком ушло в каменную плиту. Над камнем торчала только спица с ажурной резьбой. Больше всего она напоминала…

Напоминала…

Это же…

Есть!

Рене закричал, запрыгал вокруг, радостно кривляясь и крича. Торчащая из камня рукоятка клинка действительно напоминала старинный узорчатый ключ, застрявший в замочной скважине. Ключ, который оставалось лишь провернуть…

Однако ключ не провернулся. Каменные тиски прочно держали треугольное лезвие. Все усилия Рене были тщетны. Мальчик расстроился так, что даже чуть не заплакал.

Рене обречённо вздохнул и вытащил ключ из пола. Лезвие осталось идеально ровным и чистым. А в камне осталась небольшая глубокая ранка – узкая стрелка. И вдруг, глядя на стрелку, Рене понял, что нужно искать. Части головоломки сложились. Мальчик встал и собрал с пола всё, что он вытащил из карманов. Затем поднял ключ и подошёл к стене.

Оказалось, что найти несложно, если знать что. Войдя в один из узких закутков овала, и подойдя к тому месту, где он вошёл в помещение, Рене почти сразу же увидел стрелку. На уровне груди. Тёмный узкий треугольничек, указывающий остриём наверх. Точь-в-точь след, оставленный лезвием на каменном полу. Сердце бешено застучало. Вот он, выход!

Мальчик уже поднёс, было, нож к стрелке, но вдруг оглянулся. Неожиданная догадка осенила его. Развернувшись, он пересёк овальную комнату и оказался около противоположной стены. Точно! Вот она, вторая стрелка! На том же самом месте. Только указывает не наверх, а вниз!

Вот теперь загадка действительно решена. Как и сказано в Приговоре, из помещения действительно вели два пути. Один – вверх и назад, второй – вперёд и вниз. Рене сомневался недолго. Если Путь и вправду открывается раз в тысячу лет, то не имеет смысла возвращаться, не дойдея до конца.

Он уверенно развернул лезвие острой кромкой вниз и воткнул его в стену. Камень упруго подался назад. Лезвие вошло по самую рукоятку.

Поворот. Ключ провернулся тихо и мягко. Ничего не изменилось. Ещё поворот. Ещё…