Шрифт:
– Да, – за обеих ответила Ирмуна.
Релина согласно кивнула.
– Что ж, – ухмыльнулся колдун, – тогда мне остаётся только пожелать вам удачи.
– Я пойду с тобой, – Рене взял девушку за руку.
– Только спрячь, пожалуйста, оружие, – улыбнулась Ирмуна, – Людей распугаешь.
– Прекра-асно, – расцвёл Иверт, – Пойдём, Архот. Мы посмотрим на это со стороны.
Рене поразили следы. Тёмные отпечатки на чистом белом снегу арены. Словно грязь. Он шёл между Релиной и Ирмуной. Вслед за своими заклятыми врагами. И думал о том, что эти двое ещё топчут землю. Ещё уродуют души людей. Что задумала Ирмуна? Почему не дала расправиться с Архотом?
Его размышления прервал рокот барабанов. Иверт поднял руки. Наступила тишина. Рене поднял глаза. Трибуны были заполнены до отказа. Все взгляды были прикованы к ним.
– Счастья и радости вам, люди! – воскликнул Иверт.
– У-у-а-а-И-е-ту-у! – выдохнули трибуны.
– Сегодня к нам пришли эти люди. Пришли, чтобы забрать Неугасимое Пламя!
– У-у-а-а-а!
– Пусть же исполнится их желание! Пожелаем им удачи!
– У-а-а-и-и!
– Видишь, Рене, – Иверт повернулся к юноше, – Я ничего не прячу, ничего не отбираю. Вы хотели Пламя? Берите!
Архот отодвинулся в сторону. Иверт вышел вперёд и встал напротив. Вновь загрохотали барабаны. Релина вытащила из многочисленных складок своего балахона золотое кольцо. Затем – серебряную монету. Сложив их вместе, она произнесла нараспев какие-то слова. Кольцо со вставленной в него монетой засветилось и поплыло в воздухе по направлению к огненному лепестку. Волшебница продолжала что-то бормотать.
Оказавшись в Пламени, кольцо вспыхнуло. Крупная капля расплавленного металла блестела и переливалась, излучая яркий свет. Затем она стала уменьшаться, гаснуть. Озадаченная волшебница умолкла, с ужасом взирая на тающий металл.
И вот золото блеснуло в последний раз, посылая яркий прощальный луч. Вскрикнув, Релина попыталась схватить то, что осталось. Кисть её руки сомкнулась вокруг Неугасимого Пламени. Огонёк ярко вспыхнул, рассыпавшись мириадами искр, и снова собрался в маленький трепетный язычок. Такое пламя даёт тонкая плёнка горящего спирта. Рука волшебницы была пуста…
Релина медленно подняла удивлённые глаза и увидела Иверта. Колдун благостно улыбался. Релина тоже…
– Счастья и радости тебе, волшебница! Получила ли ты то, к чему стремилась?
– Да, Великий Иверт… – медленно произнесла та.
Рене в ужасе взглянул на Ирмуну. Девушка была спокойна.
– Радуйтесь, люди! – воскликнул Иверт, – Другая женщина теперь с нами!
– У-а-а-а!
– Ну, – колдун посмотрел на детей, – Чего же вы ждёте?
– Девушка сделала шаг вперёд и скинула платок с головы. Ярким светом вспыхнул винно-красный камень. Люди замерли. Барабаны подавились.
То, что произошло дальше, Рене наблюдал как во сне. Ирмуна не стала брать Пламя. Она раскинула руки и сделала шаг вперёд. Пламя, оставшись на месте, вошло в неё. На уровне груди. Маленькой девушке пришлось даже встать на цыпочки. Вот так! Напротив сердца. Она сделала ещё один шаг вперёд. И ещё. И остановилась напротив Иверта. Опустила руки и посмотрела ему в глаза. Прямо. Ничего не боясь.
– Счастья и радости те…
– Моё счастье тебя не касается. О себе позаботься, пока можешь…
Колдун опешил.
Архот пришёл в себя и снова выхватил меч. С криком ярости кинулся он к Рене, но Ирмуна встала на его пути.
– Не советую! Ты однажды уже видел свет этого камня. А теперь во мне ещё Неугасимое Пламя. Уходи или будешь уничтожен.
Архот затрясся, застучал зубами и, озираясь, начал отступать. Ирмуна шла на него. Медленно, неотвратимо.
И Архот побежал…
А на арену спрыгнул с трибуны молодой пограничник. Схватив Иверта за плечо, он развернул его лицом к себе.
– Счастья и радости тебе… – заблеял колдун.
– Сейчас ты получишь столько счастья, что не сможешь унести, старый пердун! Где моя мать?
Рене поморщился:
– Какие грубые слова…
– Ничего, – рассмеялась Ирмуна, – Просто люди отвыкли от них. Пройдёт немного времени, и они снова научатся отличать хорошее от плохого.
Тени
Номут стоял у окна и смотрел на ясное вечернее небо. “Наверно, это последний солнечный день в этом году, – подумал он, – Ну и хорошо!”
Солнце светило в глаза, отбрасывая тень в складки богатой парчовой ткани оконных занавесей.
– Ты уверен? – сурово спросил Номут, – Это действительно Венец Стражей?
Тень почтительно шмыгнула носом и что-то прошелестела в ответ.
– Не может быть. Венец не даётся в руки…
Тень колыхнулась.
– Вот как? А убить?
Снова тихий шелест. Номут облегчённо захохотал.