– Я тоже с тобой еще не закончил.

Отбросив щит, он вытащил второй кинжал из ножен на боку.

Валериан тоже отбросил свой щит. Бродерик бросил свой кинжал в протянутую руку короля, который с легкостью поймал его за рукоятку. Теперь у обоих противников было по два клинка.

Воины сразу же бросились друг на друга. Сначала схлестнулись мечи, потом - кинжалы, превращая бой в смертельный танец хитрости и ловкости. Валериан развернулся, орудуя двумя клинками, пригнулся и сделал очередной выпад.

– Я должен был родиться у твоего отца и стать королем, - задыхаясь и уворачиваясь от клинков, заявил Иоахим.

– У Богов иное мнение на этот счет. – Удар, разворот, удар.

– Я был рожден повелевать.

– С рождением не поспоришь, но тебе не суждено повелевать. На этом месте должен был быть Веррин, и мы служили бы ему, но он умер. Мой отец скончался, поэтому остаюсь только я. И пора бы тебе уже смириться с этой мыслью.

В этот момент острие меча короля вонзилось в бок Иоахима, тот закричал и снова рухнул на колени. Валериан по инерции не успел отвести свой второй клинок. Правда, он сомневался, что сделал бы это, даже если бы мог. Ему удалось изменить лишь угол направления удара, и кинжал вонзился в грудь Иоахима, пройдя близко к сердцу, но не задев его. Серебристый клинок легко проскользнул через звенья доспехов. Иоахим, изо рта которого текла струйка крови, ловил ртом воздух.

Над ареной повисла полная тишина.

Валериан, тяжело дыша, выпрямился.

– Почему… ты… оставил… мне… жизнь? – захлебываясь, спросил Иоахим. – Тебе… следовало… пронзить… сердце.

– Ты будешь жить и сожалеть о содеянном, - холодно ответил Валериан так, чтобы все услышали. – Если ты еще раз бросишь вызов мне за право быть королем, то я убью тебя, не моргнув и глазом. Не колеблясь. Без сострадания. И мне плевать, что ты мой родственник и что прежде мы были друзьями.

Голова Иоахима склонилась на грудь, а глаза – закрылись. На его покрытом кровью лице сгустились темные тени, а затем он потерял сознание и рухнул на арену, засыпав песком сапоги Валериана.

Воткнув кинжал рядом с телом кузена, Валериан развернулся и оглядел толпу воинов, разинувших рты от изумления. Возможно, они ждали, что король убьет своего двоюродного брата. А некоторые наверняка хотели увидеть, как Валериан нанесет последний, смертельный удар.

Он встретился глазами с Шей и мысленно воскликнул: «Моя! Теперь она принадлежит мне». Никто теперь не мог этого отрицать.

Настал его черед удивляться. А может, ужасаться? Валериан сознавал, что, наверное, представляет собой еще то зрелище: руки, ноги и лицо покрыты песком и кровью. К вискам прилипли мокрые от пота волосы.

Скорее всего, жители поверхности не дерутся так яростно, но король не жалел о том, что сделал. Шей принадлежит ему, она останется здесь и будет жить с ним, так что лучше ей научиться принимать его стиль жизни.

Он с трудом отвел глаза от Шей и обвел взглядом лица всех присутствующих мужчин.

– Кто-нибудь еще хочет бросить мне вызов?

Ответом ему была тишина. Валериан прошелся перед строем воинов со словами:

– Ну же, сейчас самое подходящее время бросить мне вызов.

Но никто не выступил вперед.

Король остановился и сжал руки в кулаки.

– Значит так, сим я предъявляю права на Шей Октавию Холлинг, мою женщину. Мою суженую. Мою королеву. Тот, кто посмеет подвергнуть сомнению мой указ, на себе прочувствует остроту моего меча.

Шей стала что-то кричать сдавленным голосом, а Валериан подошел к Бродерику. Он пока не мог снова смотреть на свою суженую. Он не был готов увидеть выражение ее лица. Что она чувствует? Ярость? Злость? Отвращение? Валериан пока был не готов узнать, о чем думает Шей.

Бродерик откашлялся.

– Что нам делать с Иоахимом?

– Молиться, что Асклепий и его две дочери почтут нас своим визитом.

Эти слова были скорее данью привычки: когда нимф был ранен, то жители Атлантиды молились богам исцеления, хотя те уже много-много лет не обращали на это никакого внимания. Никто не знал, почему боги их покинули на произвол судьбы.

Валериан хотел заставить кузена страдать, но убивать его он не собирался.

Король снова окинул взглядом публику и спросил:

– Есть ли среди вас целитель?

Через пару минут молчаливая, темноволосая женщина Шивона сделала шаг вперед. Она робко подняла руку, глядя на короля полными слез глазами. Валериан кивнул и повернулся к Бродерику:

– Перенеси Иоахима и проводи целительницу в помещение для больных. Ей позволено лишь перевязать его. Проследи, чтобы она не занималась с ним сексом. – В противном случае Иоахим быстро исцелится и позабудет о своих ранах. До этого поединка Валериан хотел позволить кузену быстро восстановиться. Но сейчас его мнение изменилось. У Валериана сейчас просто нет времени, чтобы разбираться с неприятностями, которые наверняка устроит Иоахим.