— Борис! Поселок у нас небольшой, а потому все когда-то друг другу нужны бываем. Заранее не угадаешь, кто кому понадобится. А старики, это тоже чьи-то родители. Забыли их дети, перестали помогать. Что ж, давайте и мы бросим. Пусть мучаются от холода и сырости, зовут смерть среди нас живых. Чем мы лучше их детей? Такие же звери и отморозки! Никчемные людишки, меряющие свое тепло бутылками, не способные на доброе. А что было бы, если все вот так относились бы к людям? Прежде чем вытащить из канализации или из беды, поторговался бы об оплате?

— Ладно, Иваныч! Кончай вставлять фитили! Иди, говори с мастером, скажи ему, что нас уломал. Давай список и адреса своих дедов! — встал бригадир, давая понять мужикам, что отдых закончился, пора браться за работу.

А через три дня Яшка доложил Сазонову, что все ремонтные работы у стариков закончены, и у пенсионеров нет претензий к жилищникам.

Яков восторгался отцом. Тот ответил шутливо:

— И у тебя будет получаться, если к людям будешь подходить с уважением. Не унижай человека, если просишь о чем-то. Радуйся, когда помог. Не считай за подвиг. Ведь впереди жизнь, и кто знает, может к дочери Бориса со швейки еще придется обратиться. Не копи врагов. Этот багаж с годами тяжким становится. Пусть тебя уважают...

— А почему другие мужики бригады смолчали тебе, согласились тихо? — вспомнил Яшка.

— Мне было, что сказать им, но они не захотели вспоминать и правильно сделали,— отозвался Илья Иванович.

Яшку постоянно удивляла способность отца находить выход из любой, даже самой каверзной ситуации. Он умел общаться с детьми и стариками, умело получал информацию от самых разных людей, тактично пользовался ею и ничего не забывал.

Вот так и в этот выходной отпустили Степку покататься с горки на санках с поселковой детворой, а сами сидели на кухне, неспешно переговаривались. Ирина Николаевна пекла пироги, прислушивалась к разговору своих.

— Вчера мне звонил отец Степки. Андрей Егорович Долгих, так и назвался. Тебя дома не было. Я ждал, когда вернешься, но уснул.

— Чего он хочет? — встревожился Яшка.

— Проинформировал. Долго благодарил. Разрешил он свои проблемы.

— Какие? — торопил Яшка.

— Теперь он работает. А с жильем ему очень повезло. Встретился с бывшей женой и ее новым мужем. Поговорили без базара, как культурные люди. Даже хвалился, что отметили знакомство и встречу. Выпили. И обсудили все. Жена предложила хороший выход, не разменивать квартиру, а купить Андрею жилье. Предложили ему отдельный дом. Правда, далековато от центра города, но транспорт там ходит. В доме две полноценные комнаты, просторная кухня и прихожая. Конечно, есть коридор, кладовка, подвал и сарай, небольшой двор и участок в шесть соток. В доме все удобства кроме отопления, у Андрея оно печное. Запаса дров и угля, как сам похвалился, лет на пять хватит. Купили дом по дешевке, хозяева старики уехали к детям в Израиль, конечно насовсем и оставили Андрею все имущество кроме документов, фотографий и немного одежды. Так что новому хозяину ничего не надо покупать. Все сразу получил. Даже полный подвал картошки и солений.

— Повезло мужику! Много ж заплатили? — спросил Яшка.

— Сущие гроши! Люди спешили. И от этой сделки выиграли все. Каждый остался доволен результатом. Андрей так просто счастлив. Знаешь, он сам мне сказал, что и не мечтал о такой удаче. Отдельный, свой дом получил, ушел из коммунального улья, где все друг у друга на виду, на слуху.

— А чего ж его жена не перешла в дом?

— Она не захотела жить на окраине. Потому, осталась полной хозяйкой квартиры. Зато и Андрей получил целый дом. Места в нем достаточно. А тут и на работу его взяли. Снова на фуру дальнобойщиком. Теперь он готовится в первый после зоны рейс.

— Насчет Степки говорил?

— Разумеется!

— Забрать хочет?

— Да не дергайся ты! Не беспокойся! Думаешь, если появился дом, Андрей завтра приедет за сыном?

— Я бы тут же примчал! — отозвался Яшка.

— Потому что у тебя мозгов нет! Сплошными эмоциями живешь. Ну, скажи, с кем ты оставил бы мальца, укатив в Германию на продолжительное время? С собой его не возьмешь, родни нет, бабу не заклеил, с соседями не познакомился. Вот и суди сам, что делать мужику в такой ситуации? Он все сказал честно. Мол, пока не могу забрать сына, не получается. Пусть у вас поживет, может со временем что-то образуется, Степка подрастет, тогда и решим, как быть дальше. Я конечно, согласился. А что оставалось?

— Эдак будет нас годами под напряжением держать?— фыркнул Яшка недовольно.

— Ты головой думай! Время работает на нас. Степка привыкает к нам. Андрей, мотаясь по зарубежкам, отвыкает от сына, не захочет терять заработки, а они у дальнобойщиков неплохие. Там и бабенку сыщет. Теперь, сам знаешь, как мальчишку растить. Если общее дитя появится, вряд ли Степку возьмут. Андрею самому к нему привыкать нужно. А получится ли у них? Этот мужик вряд ли на другого ребенка решится. Возраст не тот. Что ж касается Степана, Андрей сто раз подумает, прежде чем его взять к себе. Ведь он не растил и практически не знает сына. Тот для него чужой. Ведь дело ни в жилье. Если бы любил пацана, забрал бы его сразу, без оглядок на неустроенность. Так поступают настоящие отцы. Степке с ним не повезло. Так что живи спокойно. Мальчишку у тебя не спешат отбирать. По-моему он никогда не захочет взять его к себе насовсем.

— Почему так думаешь? — удивился Яков.

— Есть люди равнодушные к детям. Короче, Андрей, как Ольга Матвеева, только себя любят. Не повесят на шею обузу, не любят и не хотят заботиться о других. Все только на словах, а коснись дела, сразу уйдут в сторону, потому что нет тепла в душе. Его не купишь и взаймы не выпросишь. Понял, сынок? Так что Степка у тебя надолго, на всю жизнь! — услышали крики и шум за окном. Оба мигом подскочили, выбежали во двор.

Валька Торшина волокла от калитки Степку. С мальчишки ручьями стекала вода. Он ревел во все горло и упирался, боялся идти домой. Валька тащила его за шиворот, ругаясь на всю улицу. Увидев растерявшихся Терехиных, заорала: