— Итак, ты жена Джорджа Эскотта, — констатировал Ронни, выслушав краткий рассказ Рэйчел. — Я знал, что ты далеко пойдешь.

Насмешка в его голосе покоробила молодую женщину.

— А чем ты занимался все это время? — резко спросила она.

Нельзя поддаваться чарам этого негодяя, напомнила она себе. Когда-то он предал тебя, сейчас он способен принести новые неприятности.

— Я путешествовал по Европе. Работал, — неопределенно сказал Ронни.

— А как ты сюда попал? — продолжала выспрашивать Рэйчел. Она видела, что он что-то скрывает от нее, и ее разбирало любопытство.

— Меня пригласила Бланш… миссис Шекли, — поправился он, но было поздно.

Огонь, мгновенно вспыхнувший в глазах Рэйчел, говорил о том, что она прекрасно поняла его оговорку и правильно истолковала ее.

После того, как мадам Мессер узнала об интрижке Ронни и Рэйчел, она отправила его в длительное путешествие по Европе. Целый год он наслаждался жизнью, знакомясь днем с достижениями мировой культуры, а ночью с индустрией европейских развлечений. Но все надоедает, и Рональд стал подумывать о возвращении домой. Он скучал по матери и работе. Ему казалось, что он пробездельничал достаточное количество времени.

Но по возвращении в Линдорт Рональд Мессер узнал, что единственный близкий ему на земле человек погиб. Мадам Мессер сбил автомобиль за три дня до приезда сына, и она скончалась, не приходя в сознание.

Рональд был безутешен. Он искренне любил мать и горько сожалел о том, что провел последний год вдали от нее.

После похорон он срочно распродал все имущество и вернулся в Европу. Линдорт не привлекал его больше.

В Европе Рональд сменил множество занятий. Попробовал свои силы на бирже и в подпольных казино, поработал один сезон гондольером в Венеции, крепко сдружившись со своими товарищами. В Германии он навестил родственников со стороны отца, которые были не в восторге от знакомства с сыном Ганса — боялись, что он начнет претендовать на наследство деда. Рональда изрядно насмешил переполох, поднятый по поводу его приезда, но он не стал трепать никому нервы и исчез так же неожиданно, как появился.

Время от времени он позволял себе небольшое любовное приключение. Женщины всегда с невероятной готовностью влюблялись в него, и Рональд воспринимал их поклонение как должное. Он не прикладывал усилий, чтобы завоевать кого-либо, и неудивительно, что со временем у него выработалось слегка презрительное отношение к прекрасному полу. К тому же его неоднократно пытались использовать, рассчитывая на финансовую поддержку с его стороны. Рональда забавляли подобные искательницы приключений, однако он ясно давал понять, что не собирается ни покупать, ни продавать любовь.

Однажды, гуляя по окраинам Флоренции, он забрел в небольшой заброшенный скверик. Живописная красота места подействовала даже на его неромантичную натуру. Сочная изумрудная зелень, безбрежное бирюзовое небо над головой, замшелые развалины, оставшиеся от какой-то средневековой церкви, создавали особое настроение. И посреди всего этого великолепия Ронни увидел женщину с этюдником, которая пыталась зарисовать окружающую ее красоту.

Будучи любопытным от природы, Рональд подошел поближе, чтобы как следует разглядеть незнакомку и ее произведение.

Он сразу понял, что перед ним не юная девушка. Посадка головы, одежда, небрежные изящные жесты, — все говорило о том, что неизвестная художница уже отметила свое двадцатипятилетие. Ее окружала неуловимая аура достоинства и безмятежности, несвойственная бесшабашной молодости.

Рональду нестерпимо захотелось посмотреть в глаза этой женщине. Что она делает здесь в полном одиночестве?

— Вы очень хорошо рисуете, мадам, но эту красоту запечатлеть невозможно, — негромко заметил он по-английски.

Женщина немедленно обернулась, и Ронни с удовлетворением подумал, что не ошибся в предвкушении интересного знакомства. Он увидел большие грустные глаза, тонкие губы и немного тяжеловатый нос. Темные волосы, безупречная стрижка. Женщина тщательно следила за собой, и Ронни затруднялся сказать, сколько ей лет. Но ему было ясно одно — она была определенно привлекательна и точно одинока. Грусть в ее глазах слишком откровенно говорила об этом…

— Да, — продолжал Рональд, отвечая на изумленный взгляд женщины. — Этим можно восхищаться, любоваться, но это нельзя унести с собой.

Женщина согласно кивнула головой. Она поняла, что он имеет в виду.

— Я просто учусь рисовать, — почти прошептала она.

Ее акцент безошибочно сказал Рональду, откуда она родом.

— Вы американка? — полюбопытствовал он, чтобы подтвердить свою догадку.

— Да, — ответила женщина. Меланхолическое выражение по-прежнему не покидало ее лица.

Понемногу они разговорились. Рональд узнал, что незнакомка родом из Чикаго, а во Флоренцию приехала навестить кузину. Что ее муж — солидный чикагский бизнесмен — слишком занят собственной компанией, чтобы уделять жене внимание.