Но, увидев, что незнакомец приближается, засомневался и он: «Наверняка он торопится, и если я скажу ему, чего хочу, я буду ему в тягость; он может подумать, что я ему навязываюсь. Но, может быть, он хочет пить и сам пожелает ко мне зайти. Пойду-ка я лучше в сад перед домом и сделаю вид, что занят. Там он наверняка меня увидит, и коли он действительно хочет зайти, то уж скажет». И когда другой

61

лишь кивнул ему головой и пошел своей дорогой дальше, фермер сказал: «Как жаль!»

А незнакомец продолжил свой путь. Солнце поднималось все выше, и жажда его становилась все сильнее. Прошли часы, прежде чем на горизонте снова появилась ферма. Он сказал себе: «На этот раз я зайду к фермеру, буду я ему в тягость или нет. Я так измучен жаждой, мне просто необходимо попить».

Но и фермер заметил его еще издали и подумал: «Надеюсь, он ко мне не зайдет. Этого мне еще не хватало. У меня полно дел, мне совсем не до того, чтобы беспокоиться еще и о других». И продолжал работать, не поднимая головы.

Но незнакомец увидел его в поле, подошел к нему и сказал: «Я очень хочу пить. Пожалуйста, дай мне попить». Фермер подумал: «Отказать ему я не имею права, в конце концов, я ведь тоже человек». Он повел его к дому и вынес ему попить.

Незнакомец сказал: «Я любовался твоим садом. Сразу видно, что здесь поработал человек, любящий растения и понимающий в них толк, знающий, что им нужно». Фермер сказал: «Вижу, и ты кое-что в этом смыслишь». Он уселся, и они еще долго беседовали.

Потом незнакомец встал и сказал: «Теперь мне пора». Но фермер стал возражать. «Смотри, — сказал он, — солнце уже садится. Останься у меня на ночь, мы посидим еще на веранде и поговорим, а утром отправишься дальше». И незнакомец согласился.

Вечером они сидели на веранде, и огромная страна лежала перед ними, словно преображенная поздним светом. Когда совсем стемнело, незнакомец стал рассказывать, как изменился для него мир с тех пор, как он заметил, что его на каждом шагу кто-то сопровождает. Поначалу он не поверил, что кто-то постоянно шел с ним рядом. Что когда он останавливался, стоял и другой, а когда он вставал на ноги, другой поднимался вместе с ним. Ему понадобилось время, чтобы понять, кто был этот его спутник.

«Мой постоянный спутник, — сказал он, — это моя смерть. Я так к ней привык, что больше не хочу без нее обходиться.

62

Она мой самый верный, самый лучший друг. Когда я не знаю, что правильно и как быть дальше, я замираю на какой-то момент и прошу ее дать мне ответ. Я предаюсь ей целиком, как бы максимумом своей поверхности; я знаю, она там, а я здесь. И не привязываясь ни к каким желаниям, жду, пока мне придет от нее указание. Если я сосредоточен и смело смотрю ей в лицо, то через некоторое время ко мне приходит от нее слово, как будто молния озаряет то, что находилось в темноте, — и мне становится ясно».

Фермеру чужды были эти речи, и он долго молча смотрел в ночь. Потом и он увидел того, кто его сопровождает, свою смерть, — и склонился перед ней. У него было такое ощущение, будто то, что оставалось ему от жизни, преобразилось, став драгоценным, как любовь, которая знает о прощании, и полным до краев, как любовь.

На следующее утро они завтракали вместе, и фермер сказал: «Даже если ты уйдешь, у меня останется друг». Затем они вышли из дома и подали друг другу руки. Незнакомец пошел своей дорогой, а фермер отправился на свое поле.

В заключение я расскажу еще одну из историй, которые вызывают в том, кто отдается их власти, то, о чем они повествуют, еще пока он их слушает.

Открытый дом

Некий человек странствовал по дорогам своей родины. Все здесь казалось ему хорошо знакомым и близким, его сопровождало ощущение безопасности и легкой грусти. Ибо многое так и осталось для него скрытым, снова и снова он упирался в закрытые двери. Иногда ему больше всего хотелось оставить все позади и уйти далеко-далеко отсюда. Но что-то удерживало его, как будто он боролся с кем-то незнакомым и не мог от него отойти, не получив прежде благо-

63

Словения. Так он и чувствовал себя заключенным между Вперед и Назад, между Уйти и Остаться.

Он пришел в парк, сел на скамейку, откинулся назад, глубоко вздохнул и закрыл глаза. Он позволил ей быть, этой долгой борьбе, положился на внутреннюю силу, почувствовал, как успокаивается и уступает, словно камыш на ветру, в согласии с многообразием, широким простором, долгим временем.

Он увидел себя как открытый дом. Кто хочет войти, тот может войти, и кто приходит, тот что-то приносит, остается ненадолго — и уходит. И потому в этом доме всегда есть Приходить, Приносить, Оставаться — и Уходить. Пришедший сюда впервые и принесший что-то новое, оставаясь здесь, стареет, придет время, и он уйдет.