Прихватив с собой недокуренную сигарету, я поплелась в коридор, попутно натыкаясь на обгоревшую мебель.

К слову, об ущербе нанесенному комнате големами: не считая обрубков оторванной отопительной трубы и пробоин в батарее - все не так уж и плохо, как может показаться на первый взгляд. Подумаешь: сломанное кресло, разбитое зеркало, подранные лисом некогда сливочные, а сейчас закопченные обои, да черно-угольный паркет в тех местах, где кицунэ применял для моей защиты Священный огонь. Гм, жить можно!

Призрака, кстати, мне удалось загнать в статуэтку. Впрочем, он и не особо протестовал. Видимо мое безуспешное спасение отняло у него последние остатки сил.

Подойдя к входной двери, я, не посмотрев в глазок, открыла ее. Потому что и так знала, кто находится по ту сторону.

Палач. Каким-то неведомым шестым чувством я всегда ощущала его близкое присутствие.

Даже если я окажусь среди сотен незнакомых людей с повязкой на глазах - все равно почувствую его приближение. Словно Олега окружает темное электрическое поле, пропитанное кровью и страхом.

Он стоял на пороге. В кожанке, черных джинсах и бейсболке, того же цвета. Выражение арктически-синих глаз невозможно разглядеть из-под козырька. Впрочем, оно мне и не особо требовалось. Вокруг блондина сгустилось такое напряжение, что стало трудно дышать. Захотелось завыть от отчаяния и безысходности положения. Но алкоголь отлично притупляет эмоции. В том числе и страх. Иначе я бы уже давно забилась в ближайший угол.

– Привет, детка, - поздоровался он и улыбнулся.

Мать твою! Да он в бешенстве!

Я сглотнула, после чего ответила:

– Рада тебя видеть.

– Да неужели?
– елейным голосом отозвался он.

– Ты мой самый почетный гость.

– Как всегда лжешь, - вздохнул Олег и шагнул навстречу мне. Я рефлекторно отступила назад. Его это развеселило.

Он протянул руку и забрал из моих пальцев сигарету, после чего блаженно затянулся.

Уф, кажется, пронесло. Я расслабилась. Повернулась, чтобы уйти.

Но Олег не позволил.

Блондин, схватив меня за запястье, вывернул руку под таким углом, что мне пришлось согнуться. Затем он сделал подсечку, и я оказалась прижата щекой к холодному полу.

– Я разве сказал тебе идти?
– тихо произнес он.

Я не ответила.

Он наступил своим громоздким черным ботинком мне на правую кисть, когда я попыталась подняться. Я стиснула зубы, чтобы не заорать от боли и доставить тем самым удовольствие ублюдку.

– Или я сказал тебе подняться?
– Палач слегка надавил носком ботинка на пальцы.

Хрустнули суставы. Слезы заструились по щекам.

– Нет, - пискнула я. И в этот момент я отчаянно ненавидела себя за свою слабость. За то, что должна унижаться перед ним.
– Зачем ты пришел?

– Вопросы здесь задаю только я, - вкрадчиво произнес он, после чего приказал:

– Вставай.

Я с трудом поднялась. Я не могла пошевелить указательным и средним пальцем на правой руке. Если он сломал их - скоро появится отечность. Я стояла и разглядывала травму, проклиная про себя Палача.

– Дай посмотрю.
– Он бесцеремонно завладел моей рукой.
– Всего лишь вывихи. Кости целы.

– Звучит утешительно, - неожиданно для себя самой, рассмеялась. – Теперь я знаю, как себя чувствует блинчик.

– Дура.
– Покачал блондин головой.
– Да еще и пьяная. И как с тобой разговаривать? Пошли.

– Только не сюда!
– пискнула я. Но слишком поздно. Мы вошли в гостиную. Олег с мрачным видом несколько минут разглядывал царивший в ней погром. Затем, развернулся ко мне и спросил:

– Что здесь делал демон?

– Ну, как тебе сказать? Приходил на чаепитие, - съязвила я.

– Шутить изволишь со мной?
– Он схватил меня большим и указательным пальцами за подбородок и сжал.

– Ты мне челюсть сломаешь, - пробормотала я. Олег немного ослабил нажим. У него много силы, но иногда он не в состоянии контролировать ее. Я не в первый раз замечаю: подобную несдержанность и агрессию так открыто он проявляет только ко мне. Палач никогда не показывает свои истинные эмоции и чувства. Особенно на людях. Но я...

Я исключение из правил. Почему же он так ненавидит меня?

Я улыбнулась. Сегодня мне вообще безумно хотелось улыбаться.

Забавно, а ведь я тоже питаю к нему отнюдь не дружеские чувства. Если у меня бы было достаточно сил, если бы я смогла переступить через саму себя, через собственные моральные устои - я бы убила его. Без промедления.