ИЗРАИЛЬ. ОКТЯБРЬ 1973 г.

Пыльный, похожий на навозного жука фольксваген, чья краска облупилась за многие годы езды по пескам пустыни, под колючим ветром, закашлялся и заглох в нескольких ярдах от стоянки. Часовые с нескрываемым любопытством следили за тем, как пожилой человек в бурнусе бедуина выбрался наружу и обошел автомобиль. Затем поднял капот и задумчиво уставился на двигатель.

Один из часовых приблизился к нему.

— В чем дело, старина?

— Если бы я знал! Даже верблюд не может вечно обходиться без воды. Но это творение рук человеческих… Да разве можно положиться на средство передвижения, которое никогда не хочет пить? Будь это верблюд, я бы знал, что делать.

Молодой солдат развеселился.

— И что бы вы сделали с верблюдом?

— Напоил бы его. А если бы и это не помогло, наподдал хорошенько.

— Почему бы не попробовать? — предложил солдат.

— Пробовал. Не помогло. Ничего не помогает.

Оставив старика разбираться с двигателем, часовой заглянул внутрь автомобиля, чей интерьер соответствовал внешнему виду. Чехлы на сиденьях вытерлись, на приборной доске лежал толстый слой пыли. Солдат потрогал ее и стер пыль с прибора, показывающего уровень топлива. Потом выпрямился и повернулся к старику.

— У вас кончилось горючее.

— Странно. Такого еще не случалось.

— А теперь вот случилось, — снисходительным тоном произнес солдат.

Старый человек пожал плечами.

— Ну ладно, я рад, что ничего серьезного. Я уж боялся, что этой развалине пришел конец, — он направился к воротам. — Оттащите ее на обочину, — бросил он через плечо. — Я пришлю кого-нибудь наполнить бак.

— Минуточку, старина! — часовой забежал вперед. — Туда нельзя без пропуска. Это засекреченная территория.

— У меня есть пропуск, — старик протянул руку, и в зеркальной поверхности пластиковой карточки отразилось солнце.

Часовой взял карточку и вдруг вытянулся и отдал честь.

— Прошу прощения, генерал.

Бен Эзра ответил на приветствие.

— Все в порядке, солдат. Вольно.

Молодой человек расслабился.

— Вы найдете дорогу, сэр? — почтительно спросил он.

— Да, найду, — Бен Эзра потянулся за пропуском. — Могу я получить его обратно?

— Да, сэр. И не беспокойтесь о своем автомобиле, мы о нем позаботимся.

Генерал улыбнулся.

— Спасибо. — Он повернулся и пошел вперед; полы его бурнуса развевались при каждом шаге.

— Кто это был? — спросил другой часовой.

Первый тихо и уважительно произнес:

— Бен Эзра.

— Лев Пустыни? — второй солдат посмотрел вслед старику. — Я думал, он уже на том свете.

— Как видишь, нет. Ну ладно. Помоги мне с автомобилем.

На этот раз в конференцзале собралось всего пять человек: трое американцев, присутствовавших на предыдущем заседании, Бен Эзра и генерал Ешнев.

— Прошу прощения за такой малый сбор, джентльмены, — извинился Ешнев. — Все остальные на фронте.

— Не стоит извиняться, — сказал Уэйгрин. — Мы все понимаем. Кстати, примите мои поздравления. Ваши ребята неплохо расправились с Третьей Египетской Армией.

Ешнев нахмурился.

— Вы предвосхищаете события. Еще ничего не ясно.

— Это уже победа, — заверил американский полковник.

— Мы все еще нуждаемся в поддержке, — возразил Ешнев. — Мы заплатили непомерно высокую цену, позволив им первыми напасть на нас.

— Кто ж мог предположить, что они приурочат нападение к празднику «Йом Киппур»? — вступил в разговор Гаррис из Госдепартамента.

— Я, — отозвался Бен Эзра. — Кажется, я предсказал это на прошлом совещании.

— Это было всего лишь допущение, — защищался Гаррис.

— Все на свете начинается с допущений. Однако же вы палец о палец не ударили.

Гаррису пришлось проглотить упрек.

— Скажите, — доверительным тоном спросил старый генерал, — вы докладывали об этом своему руководству?

Гаррис кивнул.

— Конечно.

Бен Эзра печально покачала головой.