— Дома мама постоянно меня намывала. Терпеть не могу этого.

— Теперь ты не дома.

— Это точно, — вздохнула Тэм.

— Здесь не нужно делать то, что не нравится, — гордо ответил Варджак.

— Конечно, можешь делать что хочешь, — согласилась Холли, — но ты только посмотри на свою грязную шерсть! Люди решат, что ты дикий бродячий кот, и увезут тебя.

Варджак осмотрел свою шубку. Холли права — он выглядит как настоящий дикий кот. Красивый серебристо-голубой мех свалялся и покрылся грязью.

— Мне нравится, — не здавался он, удовлетворённый осмотром.

— К тому же, — продолжала Холли, — от тебя отвратительно пахнет. Просто воняет. Прости, но это действительно так.

Варджак посмотрел на Тэм, но даже она не поддержала его.

— Ладно, ладно, — проворчал он, облизывая лапы. — Ты иногда говоришь совсем как моя мать. — Лизнув себя несколько раз, он недовольно спросил: — Ну, так лучше?

Холли серьёзно посмотрела на него:

— Я говорю об этом не из вредности. Поверь, выглядеть таким грязным просто опасно. Ты будешь привлекать внимание, и наш план провалится. А теперь умойся как следует, или я уйду.

Варджак фыркнул, но снова принялся за умывание.

— Если ты чистокровный голубой и как там дальше, ты должен гордиться тем, как выглядишь, — заключила она.

— Мы — самые благородные из кошек, — пробормотал он с набитым грязью ртом.

Но имеет ли это значение в городе? Его семья спасла бы незнакомца, попавшего в беду? Может, Старый Лап и помог бы ему, но остальные — нет. Так кто же благороднее — месопотамские голубые или уличная кошка, спасшая жизнь?

Варджак задумался. Эта мысль ставила под сомнение всё, во что он верил. Варджак решил подумать после и снова занялся умыванием.

— Хорошо, — сказала наконец Холли. — Теперь всё в порядке.

Шубка Варджака стала тускло-голубой и ничем не напоминала серебристый мех месопотамских голубых. Но ему самому так нравилось гораздо больше. Он выглядел обыкновенным серым котом.

— А теперь ошейник, — приказала Холли. — На уличной кошке не может быть ошейника.

Варджак всю жизнь ненавидел свой ошейник и был счастлив избавиться от него. Холли вцепилась в ошейник зубами. Варджак стоял на стене, с трудом удерживая равновесие, зубы Холли щёлкали возле его горла, но страха не было. Она была его другом.

— Ну вот. — Холли попятилась.

Варджак помотал головой, и ненавистный ошейник соскользнул с шеи. Он упал, проскользнул между прутьями люка и исчез в канализации. Теперь Варджак стал таким же уличным котом, как и остальные, — без семьи, без дома и без ошейника.

— Отлично, — произнесла Холли, — теперь ты один из нас. Если ты им попадёшься, так и скажешь.

— Попадусь кому? — спросил Варджак, хотя и сам уже знал ответ. Он усмехнулся: — Не той ли огромной и страшной Сал…

— Пожалуйста, не надо! — завопила Тэм. — Ты сам не знаешь, что говоришь!

— Это не шутка, — прервала его Холли. Голос её звучал так серьёзно, что Варджак перестал улыбаться. — Нам придётся проскользнуть через её территорию, чтобы попасть куда нужно. Помнишь, что с тобой сделал Джинджер? А эти кошки гораздо хуже. Намного хуже.

И они молча отправились вслед за Холли, которая вела их известными только ей путями, каждый раз выбирая самые тёмные и незаметные тропинки. Но чем дальше они шли, тем ярче становился свет фонарей на улицах, тем громче шумел город. Спустя некоторое время они подошли к перекрёстку.

У Холли шерсть встала дыбом.

— Прячьтесь, — прошипела она.

Они отскочили в боковую улочку как раз вовремя — по другой стороне улицы прошло несколько котов, патрулирующих территорию. Увидев их, Варджак вздрогнул, у него сразу заныл шрам, который он получил от Джинджера. Холли была права: выглядели они намного страшнее того кота, который чуть было не убил его.

Варджак насчитал семерых котов, они неторопливо прогуливались по тротуару с таким видом, словно им принадлежал весь мир. Все прочие коты и кошки немедленно уступали им дорогу. Во главе патрулирующих шествовал здоровенный полосатый котище. Варджак уставился на него — вся морда у этого кота была покрыта шрамами.

— Это Рэйзор, — прошептала Тэм. — Один из её лейтенантов.

Все трое тихонько сидели в своём укрытии, выжидая, пока патруль не пройдёт мимо.

— Ладно, теперь можно идти, — сказала наконец Холли. — Нам надо проскочить прежде, чем они вернутся.